— Каков был предмет разговора у тебя с собой, когда я вошла?
Я сделала еще один глоток, большой. Этот определенно пошел легче.
— Вообще-то, я вспоминала о твоих хорошеньких сиськах и думала, как ты можешь быть такой эгоистичный, что не делишься ими.
Она изогнула бровь и подтянула ноги
— Кто сказал, что я эгоистка? Я очень хорошо делюсь со своим мужем.
Я подарила ей искреннюю улыбку.
— Готова рассказать, как именно? С подробностями? Например, какая у него любимая поза? Догги? Он заботится о твоих сиськах? Он добр к ним?
Я знала, что она не поделится — но, я пыталась. Я не понимала почему, и это никогда не останавливало меня от попыток получить ответы. Кроме того, было забавно наблюдать, как она извивается.
— Извини, но всё прекрасно.
Делая все возможное, я предложила ей немного алкоголя. Она не выпила, что было хорошо по двум причинам. Один, больше для меня — ура — и два, ну, она выходит из-под контроля, когда напьется.
— Не хочу показаться неблагодарным другом, но мне показалось, что ты сказала, что придешь около двух часов дня, а не десяти утра. И ты тоже пришла с подарками. Получается, ты добра ко мне, потому что я жертва?
Она выглядела невежественной, когда взглянула на меня.
— Жертва? Какая жертва?
— Жертва любви, конечно, — возразила я, изображая возмущение. — Меня пожевали, встали и выплюнули — и это не сексуально.
Она закатила глаза и обратила внимание на жужжащий в её сумочке телефон. Посмотрев на экран, она вздохнула.
— Прости, моя бедная жертва любви, я должна ответить. Я назначаю встречи с потенциальными агентами.
— Ты иди и сделай это, а я продолжу пить эту текилу.
Как только она вышла из комнаты, я закрыла глаза и положила голову на спинку дивана.
Итак, Джеймсон ушел. Так что у меня больше не было отношений.
Я никогда не планировала пропасть, я должна быть счастливой. Я должна была чувствовать себя лучше, зная, что был права насчет существования проклятия нашей семьи.
Испытывала ли я что-то похожее на счастье в тот момент?
Даже не близко. Но я знала, что буду жить, поэтому не было смысла играть как будто моя жизнь закончилась. Благодаря моей семье я видела и хуже. Джеймсон был святым по сравнению с ними.
Когда Олив вернулась, я попыталась отвести взгляд, чтобы она не смогла заметить мои слезящиеся глаза.
О, шшш! Я не плакала молча или что-то в этом роде, у меня просто была аллергия на эту проклятую квартиру.
— Как насчет того, чтобы выбраться отсюда? — тихо спросила Оливия.
