И вновь это обжигающее прикосновение, легкое, невесомое. Кончики его пальцев едва задели мои лопатки, но этого вполне достаточно, чтобы мое дыхание вновь стало прерывистым. Я чувствовала биение его сердца и исходящий от него жар.
А темп танца все нарастал, и все сложнее становилось отвести взгляд от лица Влада. Его глаза манили, казалось, я тону в их темной глубине.
– Но все же смотрят? – буквально заставила я себя произнести.
– И что? – парировал он, в очередной раз прижимая к себе так близко, что становилось трудно дышать.
Однако несмотря на творящееся с моим телом безумие, я чувствовала на себе чужие взгляды, внимательные и цепкие, так и ждущие малейшей ошибки. И от этого испытывала ужасный дискомфорт. Казалось, местные аристократки сию минуту готовы меня растерзать.
Щелчок пальцев, и окружающие люди исчезли, мы оказались в пустынном, слабо освещенном зале.
– Так лучше? – мягко поинтересовался Влад, вновь направляя меня.
Музыка звучала немного приглушенно, словно доносилась откуда-то снизу.
– Где мы?
– Там, где не дано бывать светлым магам, – ответил принц. – Только не отпускай руку.
Мы продолжали кружиться в танце, и с нами вместе кружили неясные тени. Воздух здесь был тяжелее и холоднее на несколько градусов, изо рта даже шел пар.
Но зато теперь можно было ни о ком беспокоиться, просто подчиниться мелодии, следовать за движениями партнера. Смотреть прямо в глаза. Вдыхать терпкий мужской запах. Находиться так близко, что чувствуешь чужое сердцебиение. Казалось, впереди у нас целая вечность. Только мы, танцующие тени и больше никого.
Легкий разворот, и его рука вновь плавно легла на мою талию, не позволяя слишком отклониться назад.
Крепкое объятие сродни корсету, и через мгновение мы снова в тронном зале среди танцующих. Яркий свет люстр на мгновение ослепил, но принц продолжал вести себя как ни в чем не бывало. Никто из присутствующих не заметил нашего отсутствия.
– Иллюзия, – одними губами произнес Влад, – они видели иллюзию.
Три шага, поворот, три шага, наклон. Оттолкнул – притянул, раздразнил – и вновь держит дистанцию, как будто это такая игра. Партия, в которой я непременно проиграю, оказавшись в крепких мужских объятиях. Однако вальс уже приблизился к своему завершению.
– А вот насчет платья лучше действительно говори, что у тебя траур, иначе примут за оскорбление. – Я удивленно приподняла брови, совсем позабыв о недавнем конфузе. – Я сам разберусь.
Наконец Влад остановился, отпустил мою руку и отвесил поклон, благодаря за танец. А у меня пылали щеки, ведь это было нечто большее, чем танец. Мне срочно понадобилось выйти подышать на балкон.
