Что ж, кому еще верить как не богине, познавшую истину в этом вопросе.
Тем временем Ксения сквозь толпу придворных, так и не проронивших ни единого слова, зашагала к трону. Голова приподнята, в движениях никаких колебаний и замешательства.
«Любовь – величайшая сила, она и жизнь, и смерть», – всплыли в голове Всевлада слова придворных поэтов.
Похоже, ему выпало второе. Потому что в империи белый – цвет траура. Потому что появление на празднике гостя в одежде этого цвета – плохой знак для именинника, предрекающий скорую гибель.
Все замерли в ожидании реакции наследника на подобное оскорбление. Даже отец застыл в молчании. Всевлад лишь успел скользнуть взглядом по стоящей неподалеку графине и отметить, как сильно побледнело ее лицо. Однако сейчас не время заниматься подругой, как и не время думать, что он сделает за подобное.
Гораздо важнее найти выход из сложившейся ситуации. Впрочем, это он умел.
Легкий пасс рукой, и белоснежное платье Ксении становится нежно-голубым, меняя цвет прямо у всех на глазах. Девушка даже не сбилась с шага, как будто так и задумано.
– Даже жрица богини Шиад решила снять траур, дабы почтить мой праздник, – заявил он, мгновенно натягивая улыбку на лицо. Девушка на секунду растерялась и в изумлении приподняла брови, уставившись на него, однако все же склонилась в безупречном реверансе. – Как тут не веселиться, – добавил он, нацепив привычную маску радости.
Принц, конечно, это не планировал, но следовало пресечь возможные ошибки иномирянки. Поэтому он мгновенно сократил разделяющее их расстояние и протянул руку. Девушка на секунду замешкалась.
– Влад… – Ее голос дрожал, а дыхание участилось.
– До сих пор боишься, что я сожгу тебя, как тех вампиров? – произнес он шепотом, чтобы услышала только она.
Принц настолько привык к восхищению придворных дам, что ее страх был для него в новинку. Почему-то именно эта девушка сразу поняла, кем он являлся на самом деле. Чудовищем в человеческом теле. Но все равно послушно подала руку.
Зазвучал имперский вальс.
– Я не умею танцевать, – тихо проронила Ксандра, когда его рука легла на талию.
Одним движением он притянул ее ближе и, глядя прямо в глаза, проговорил:
– Это неважно. Зато я умею.
Три шага, поворот, три шага, наклон.
– Так что еще за траур? – спросила она, почти вплотную прижимаясь к принцу. В ее глазах он рассмотрел сердитые огоньки. – Зачем нужно было менять цвет платья?
– Белый для нас цвет траура. – Девушка находилась так близко, что Всевлад ощущал ее дыхание на коже, чувствовал, как бешено бьется ее пульс. Смотрел в сияющие голубые глаза. – Но это тоже не имеет значения. Я разберусь.
