— Я дам нужные приборы, — парировал Клаудиус.
— Это хорошо, это поможет. Но вы, сухопутные крысы, не понимаете что такое море. Его нужно чувствовать и понимать. Море только на первый взгляд всего лишь вода и ветер. Нет, это целый мир. Сейчас оно одно, а через мгновение совсем другое. Все ваши приборы не заменят чутья. Что ни говорите, я должен пойти с ярлом.
— Если ты так считаешь, так и сделаем, — ответила Прима, — я спать. Всем до завтра.
— Я с тобой, — Секунда тоже поднялась и девушки пошли к их палатке.
Их путь лежал через весь лагерь. Они шли медленно, постоянно останавливаясь, чтобы поговорить с воинами. Вот и сейчас они задержались у очередного костра. Только на сей раз причиной была Секунда.
— Дик, это ты? Как я рада тебя видеть! — окликнула девушка одного из воинов.
— Да, госпожа сотник, это я! Я тоже рад, мы все рады. Здесь несколько парней из нашей бывшей сотни. Жаль только папаша Джон не с нами и Марк с Грегом и капитан Каст, — тяжело вздохнул Дик.
— Да, мне будет их не хватать, но мы постараемся отомстить за их смерть.
— Смерть? Нет, они живы. Их нашли возле западной стены, израненных, но живых.
— Тогда почему их тут нет?
— А вот этого я не знаю. Знаю только что часть наших разобрали себе маги до того как Гюнтер велел отправить нас сюда. Ну, так говорили охранники тюрьмы в Аласкиви.
— Прима, нам надо узнать, где могут быть эти люди. Ты даже не представляешь себе, какие это люди!
— Пошли к Клаудиусу. Тут только он может помочь.
* * *
«Эх, как-то быстро старик сомлел, ну ничего, пусть полежит, потом им снова займусь. А теперь очередь здоровяка. На нём мы проверим молнии, а потом вернёмся к братьям, интересно они там себе еще не всё отморозили?»
Вообще маги не любят мрачные подземелья, цепи, клетки и прочие атрибуты «Тёмного Властелина». Даже худшие из них, самые настоящие вивисекторы, предпочитают чистоту, свет и комфорт. Для себя конечно, не для своих жертв.
Но были и исключения, одним из которых была Мэтр Фиала, Леди Боль, как она себя называла.
Фиала была очень молода по меркам магов, ей было всего сорок, и занималась исследованиями возможностей человеческого организма в экстремальных условиях. Во всяком случае, так она это называла.
На самом деле, все её исследования были самым настоящим садизмом и не ставили перед собой никакую другую цель, кроме как причинить «подопытным» максимальную боль. Нет, конечно, она делала подробные записи своих экспериментов и реакции на них, но это была всего лишь попытка придать лоск своим извращённым наклонностям.
