– В тюрьме!, – выкрикнул театрал вслух.
– Что в тюрьме?, – удивился Вася, – тебе определенно надо отдохнуть, Валя, пошли, – он ухватился за рукав товарища и потащил к выходу, – а вы с нами?, – Трубецкий глянул на Мирослава с Лизой.
– А, да, естественно, – мастер группы сложил руки по карманам пиджака и потопал к компании, – а Надю вы не видели?
– Нашелся новый опекун для девченки Надюши, – шутил Василий.
– Не видела её со вчера, когда она…, – Елизавета с опаской глянула на отца с блондином, – когда я провожала её в одно место…
– Куда же могла деться, хм. Ну ничего, наверное ей просто надо побыть одной, – подытожил Слава.
Улица Златогорская была тихим местом, преступно тихим, ведь представляла собой выкупленный район Голденберга. Тут располагались павильоны, склады, телевышки, все столичные, даже львиная доля украинского, СМИ была под руками Филиппа.
– Мда… Тут довольно… Безлюдно, – скрашивал неловкую паузу Мирослав, – вот знаешь, Валя, у тебя могло бы быть большое будущее за границей, еще немного и, думаю, пан Голденберг пристроит тебя куда-то в Европу или Америку.
– Забавно, – закинул руки за голову Видоплясов, – я даже языка не знаю никакого кроме украинского с русским. Куда мне?
– Таких талантов всему обучают. Только вот надо иметь друзей влиятельнее.
– На себя намекаете, Мирослав?, – ухмыльнулся панк.
– А на кого еще, – включилась Лиза, – не понятно пока о каких сферах влияния говорит товарищ.
– О всех, Лизонька, о всех, – окинув взглядом неформалку, тот будто пытался запугать ее, чтобы та поменьше говорила о том, что говорить не стоит.
– Так в какой ресторан мы пойдем?
– В ресторан, – удивился Гадюкин, – мы идем праздновать домой!
– Домой?
– Я такую курицу замариновал вчера, оставил в общежитии, в укромном, так сказать, месте. Осталось только приготовить, обещаю, от этого рецепта у вас глаза на лоб полезут!
– Не мог подумать, что вы умеете готовить, но да ладно – отвечал Видоплясов, – домой так домой.
– Можете относится к моему навыку скептично, но после этой курицы никто не оставался равнодушным ко мне!
– Можно трактовать по разному, – Валя ухмыльнулся, – тут как посмотреть…
– Вас не было заметно раньше, – вдруг начал Валя, – я, конечно, не хочу лезть не в свое дело, но в университете не числилось Мирослава Гадюкина, что привело вас сюда?
– Я мужчина честной судьбы, говоря на чистоту, прогулял все в азартных играх, проиграл душу, считайте что, а ведь раньше играл в театре, имел семью, деньги, жизнь!
