Сложно сказать, в самом деле во мне вдруг проснулось благородство, граничащее с идиотизмом, или же страх увидеть ее снова беспомощной, понимая, что ни драхта это не Астрид… Машхараза! Откуда во мне вообще эти мысли?!
К драхту все! И дольше я справлялся одной лишь дрочкой, переживу. На ближайшей станции отправлюсь в бордель и сутки не буду выходить, пока не перетрахаю там всех. В конце концов, она обещала!
Приободрив себя этой мыслью, я уже практически триумфально взглянул ей прямо в глаза. И замер, наткнувшись там на спокойную грусть и… сочувствие. Гадство! Вот только жалости мне не хватало, тем более от нее!
– Нормальной жизни я хочу, – буркнул я, отвечая на ее прозвучавший ранее вопрос. Просто чтобы больше никогда не возвращаться к этой теме. И добавил с вызовом, окончательно ставя точку в разговоре: – Но для таких, как я, это недоступно. Следует принимать реальность такой, какова она есть.
Меньше всего я ожидал увидеть в ответ легкую понимающую улыбку, скользнувшую на губы Аси. Машхараза! Да лучше бы она язвила и изображала стерву, как раньше. До чего проще было воспринимать ее как просто сильно изменившуюся Астрид, с которой я рядом, пока выгодно!
– Чего улыбаешься? – не выдержал я, выплескивая свое недовольство, и собрался было отойти. Но тонкая девичья рука неожиданно остановила меня, ухватившись за край футболки, сминая истончившуюся ткань.
– А у нас, оказывается, больше общего, чем я думала, – тихо ответила она и потянула к себе, явно собираясь поцеловать.
– Я тебя просто трахну сейчас, воспользовавшись твоим состоянием, если не прекратишь, – честно предупредил я, упершись руками в подушку по обе стороны от ее головы.
Но Ася лишь предвкушающе сверкнула глазами, не отводя взгляда, и облизнула сухие губы.
– Меньше слов, – прошептала она и, приподнявшись на локтях, все же накрыла мои губы своими, слившись со мной в поцелуе.
В последний наш раз я догадывался, что она уже не совсем Астрид. Но догадываться и знать наверняка, видеть ее настоящей, за каким-то драхтом изводить себя переживаниями – жива или нет, а после с какой-то отчаянной надеждой ждать, пока очнется… Даже дико сравнивать. Астрид больше нет, есть только Ася, пробуждающая непонятные эмоции, заставляющая чувствовать все иначе.
И сейчас я целовал ее словно в первый раз, опасаясь слишком навалиться, чересчур сильно прижать, случайно причинить вред. Умом понимал, что это невозможно ни из-за ее регенерации, ни из-за моих умений, приобретенных за годы жизни в борделе. Да и не в первый раз оказываемся в постели, в конце концов! И все же едва ли не впервые я так осторожничал с девушкой, будто боялся сломать хрупкий цветок.
