Стас Хмельницкий, смотритель, которого нанял Горский, чтобы следить за домом, и приплачивал тому понемногу, не отвечал на сообщение. Возможно, не видел. Как обычно, оставил телефон где-нибудь в комнатах. И не слышал пиликанья.
Плохо! Ой, как плохо, мать твою! Еще как!
Горский инстинктивно покосился на спутницу. Жасмин выглядела воодушевленной. Определенно, предложение Влада пришлось как нельзя кстати. Порадовало. Стало решением каких-то проблем этой женщины. И надо же было Горскому, с его-то аналитическим умом, с его способностью продумать все до мельчайших деталей, забыть о такой мелочи, как присматривающий за домом бывший морпех. С его-то военной прямолинейностью и солдатской ответственностью.
Однозначно вечером он никуда не уйдет, останется ночевать – охранять. И однозначно на вопрос – чей это дом Стас не скажет, что он – собственность фирмы.
Горский нервничал как никогда. Пожалуй, даже гораздо сильнее, чем, когда начинал свое дело на оставленные отцом деньги. Это было ужасно ответственно, и ужасно волнительно. Все время маячила мысль: «Главное не подвести, не спустить все достижения отца в канализацию».
Однако сейчас Влада колбасило гораздо сильнее.
Он то и дело поглядывал на телефон. Но Хмельницкий, как назло, молчал.
Спустя какое-то время Жасмин что-то заметила.
Приподняла изящные брови и уточнила:
– Все в порядке? Может вы передумали? Или вспомнили про срочное дело?
Влад изобразил самую добродушную, самую радостную свою улыбку. Аж скулы свело.
– Нет и нет. С чего вы взяли? Я полон решимости уговорить вас принять предложение как никогда.
Он сказал правду. Не лукавил. Поэтому Жасмин кивнула. Поверила сразу.
– Тогда что случилось?
– Просто в доме сейчас никто не живет. Последний аниматор съехал несколько дней назад. Есть человек, который присматривает за этим жильем, пока там никого нет. Ну типа коменданта общежития. Я написал ему, а он не отвечает. Думаю, не случилось ли чего…
Горский почти не врал. Он понял, что обманывать Жасмин становится все труднее. На каждый ее вопрос так и хочется выложить все: подноготную подчистую. Поэтому нужно убедить себя и свою совесть, что сказанное – фактически правда.
Действительно, в доме никто не жил, кроме Стаса. И тот почему-то не отвечал. Хотя для сна еще рано.
– Думаете, там воры или еще что? – вдруг испугалась Жасмин. Снова инстинктивно взялась за ручку двери и посмотрела в зеркало на Матвея, который уже минут пятнадцать как благополучно дремал.
