Толкнул Алекса в ванную и включил холодный душ.
– Я купил тебе этот ноут! Я! Не для того, чтобы ты пользовалась им и отдавалась всем подряд как подзаборная шлюха! – крикнул Алекс.
И тут же Горский сунул ему кусок мыла в рот и щедро обдал холодной водой.
– Сначала пасть промой! А потом будешь рассуждать об этой женщине!
Алекс закашлялся. Горский убрал мыло. Схватил Алекса за шкирку и вытащил его в коридор.
– Вернешься, зубы выбью! На стоматологе разоришься! – предупредил вполне серьезно.
Вернулся в номер и застал картину, от которой вдруг сжалось и упало сердце.
Жасмин сидела на кровати и тихо плакала, как маленькая, обиженная девочка.
Горский присел рядом, осторожно, словно боялся ее обидеть даже неловким жестом, касанием.
Обнял и притянул. А потом еще крепче обхватил руками и принялся гладить по голове, как ребенка.
– Все хорошо. Все будет хорошо. Я пришлю тебе своих юристов. Они сделают так, что при разводе Алекс еще и останется должен!
Он сейчас не думал о том, собирается ли Жасмин вообще разводиться с мужем. Может это так, временный ураган в тихом городе их семейной жизни. А потом будут снесены остатки зданий доверия и сожжены покореженные деревья взаимного уважения. И они опять заживут вместе.
Горский сейчас думал и чувствовал лишь одно. Ее надо защитить. От Алекса! От обид! От всего, что есть в мире враждебного!
Жасмин
Вначале я плакала от обиды на Алекса. От того что он снова повторил то, что клялся никогда больше не делать. От того, что напомнил, какая же я жалкая дура, потому, что опять почти поверила ему…
А затем плакала от стыда, что Горский все видел и слышал.
Какого он теперь обо мне мнения?
Что я презренная дура, которая позволяет вытирать о себя ноги?
Боже! Такой сломленной и униженной я себя еще никогда не чувствовала.
А потом Горский обнял и принялся гладить. Что-то шептать на ушко.
Так утешал меня в детстве отец. Задолго до того, как променял нас с мамой на другую женщину и двух ее дочерей.
Гладил, прижимал, словно заслонял от тягот всего мира.
Так обнимала меня и мама. Пока не умерла от инсульта… Несколько лет назад.
И с тех пор никто не утешал меня… так.
Алекс иногда приобнимал одной рукой и спешил по делам. Крепкие объятия были только во время секса.
Вот тогда он прижимал, подтягивал на себя…
Но не в обычной жизни, когда мне хотелось поддержки, ласки…
Вот уж не думала, что получу все это от чужого мужчины, которого еще так плохо знала.
Наверное, я отстранилась бы, ушла. Но я так соскучилась по душевному теплу, по крепким рукам, что прижимают к груди. По добрым словам и горячему дыханию близкого человека на ухо.
