Через несколько шагов я остановилась. Потому как на ощупь обнаружила угол стены. Значит, дальше поворот. Аккуратненько идем вперед, затем налево. Свет! Я вижу свет впереди!
Спустя еще несколько неторопливых шагов я вышла на освещенное пространство и дальше двигалась уже уверенней. Наконец-то вышла в освещенный коридор. Но постойте… это не наш подъезд. И даже не подъезд в принципе!
Я изумленно закрутилась по сторонам, осматривая широкий коридор с каменными стенами и узкими, похожими на бойницы, окнами. Сквозь них лился тусклый солнечный свет. Видимо, на улице пасмурно.
Метнулась к ближайшему окну и потрясенно застыла. Господи, что это?!
Замковые стены? Незнакомый двор? Кованые ворота?
А руки!
Медленно опустила взгляд, посмотрела на руки. Затем перевернула их ладонями вверх.
Это не мои руки. Хрен с ними с кольцами, их могли украсть. Но мои пальцы никогда не были столь тонкими, изящными. А запястья такие, что дух захватывает! И кожа заметно бледнее моей. Я летом на Кипре так загорела, что все коллеги восхищались загаром.
– Алоэна, вот ты где!
Я вздрогнула, резко повернулась на голос.
Ко мне спешили две юные девушки и высокая, сухощавая женщина. Причем одеты они в серые платья с длинными юбками. Я опустила взгляд, с изумлением отмечая, что на мне точно такое же платье.
Как они сказали? Алоэна?
– Почему ты пропустила завтрак? – тревога на лице женщины быстро сменилась недовольством. – И почему разгуливаешь по коридорам, вместо того чтобы идти на занятия?
Похоже, кирпич все-таки был. Я так сильно ударилась головой, что теперь совершенно не понимаю, что происходит. Руки не мои. Платье не мое. Имя – тоже не мое.
– Я… я не помню, – сказала единственное, что смогла придумать за доли секунды, что у меня были. И захлопала, по ощущениям, непривычно длинными ресницами.
Женщина оторопела.
– Как это не помнишь?
Я развела руками. Против воли снова покосилась на изящные кисти. Красивые! Но это почему-то совершенно не радует.
– А что ты помнишь, Алоэна? – женщина нахмурилась.
Девушки смотрели на меня с пугливым изумлением.
Чуть поразмыслив, сказала:
– Ничего.
А что еще я могу ответить? Я – не я. Как выгляжу – понятия не имею. Где нахожусь – тем более. Остается изображать потерю памяти, чтобы не вляпаться еще больше.
– А меня? Меня ты помнишь?! – ко мне рванула одна из девушек, хватая за руки и заглядывая в глаза.
Я отшатнулась, потрясенная таким напором.
– Али, пожалуйста! Вспомни меня! – глаза девушки наполнились слезами.
