Из розетки ток пропал лишь однажды – когда я разобрал телефон на стене. Что-то замкнуло, и напряжение исчезло. Оказалось, что розетка и телефон находились в одной сети. Через пару темных ночей, электричество вновь появилось. Больше я не пытался лезть под стенку, и после этого инцидента относился к розетке как к чему-то святому.
На конце удлинитель имел три разветвителя. Мой смартфон стоял на зарядке, подключенный в один из разъёмов. Он заряжался лишь для одной цели – для просмотра фотографий Даши. Все остальные функции «величайшего достижения человечества» были мне недоступны. Связи как не было, так и нет.
– Ничего… Ни на одной частоте… как всегда, Джек.
Радио я всегда оставлял в рабочем состоянии. Но оно издавало лишь одни помехи. Чтобы этот звук меня не раздражал, я просто убавлял громкость.
Рука взяла небольшой мешочек со стола. Из футляра, я достал маленький бинокль. Нашел его в кармане одной из курток, висевших на крючке.
– Эта антенна…, – я посмотрел в увеличенное изображение окуляров на вершину горы, – Если она не для связи, то для чего тогда вообще?
То, что там мигало – оказалось высокой железной конструкцией с кучей навешанных на нее тарелок. А на вершине мигала лампочка. Все это я выяснил еще на следующий день после прибытия на «новое место». Ноги зажили, а это значило, что пора бы узнать, что же в действительности находится на вершине.
Обуви у меня была целая куча, на все сезоны. Только стопы у Филиппа были слишком уж крупные. Высокие ботинки с глубокими протекторами на мне болтались и выглядели как клоунские. Ничего. Зато по горе карабкаться проще будет.
Я взял телефон со стола, вышел из-под навеса. Зелёный брезент был похож на ткань от большого пляжного зонта. Такие обычно ставят над столами на летних верандах в ресторанах, чтобы солнце не припекало посетителей. Морем его выбросило ко мне на берег, и я быстро нашел ему применение.
– Может, дождь наконец-таки польет? – заметил я прибывающие со стороны моря тучи, – Последний был месяц назад…
Взяв барсетку, я положил в нее бутылку воды и приготовленные куски рыбы, замотанные в ткань. Затем, впервые за сегодняшний день, я взглянул на Джека. Изменения во внешности, кстати говоря, коснулись и его.
Вокруг резиновой головы я резинкой от трусов закрепил пальмовые листья. Его прическа стала больше похожа на ирокез, но мне нравилось. Когда листья вяли, я рвал новые и заменял ими старые. Джек стоял на углу стола. Спиной он облокотился на сплетенную из мелких веток «спинку», а под ним лежала подушка. У меня на кровати их было целых две, одну я решил отдать Джеку. Его рация, как всегда, лежала рядом на подушке. Для связи со мной.
