Утром Айлин кормила Крунка с руки. Тот поел немного, но явно с аппетитом. На второй день он ел уже сам из миски. Еще через пару дней наступил перелом: после обычной краткой прогулки Айлин стала помогать Крунку подняться по входной лестнице, но он огрызнулся и, пусть медленно и неуверенно, но преодолел ступеньки сам. С этого момента Пусик понял, что зловещее и ненасытное ОНО ушло. На какое-то время.
Пусик неотступно следовал за Крунком, когда они гуляли, и больше не отбегал далеко в поисках мышей. Лапы пса становились все тверже, шаг увереннее, а прогулки все удлинялись, хотя такими длительными, как прежде, уже не были. Когда возвращались домой и устраивались на веранде, Крунк устало опускался на подстилку и закрывал глаза. А Пусик пристраивался рядом с большой мордой пса и неподвижно сидел, вглядываясь в сад, словно оберегая сон друга.
– Вот, привезла! – Милена поставила на пол нарядную переноску.
«Внутри кот», – тут же определил Пусик по запаху.
– Не знаю, что с ним делать, – возбужденно повествовала она, отпивая кофе, которым в этой части света принято отмечать любые новые вводные в дневном распорядке. А привоз кота, несомненно, к таковым относится. – Выбрала его на кошачьем базаре. Знаешь, что зоозащитники устраивают – ищут новые семьи для животных. Видно, что ему пришлось несладко. Бог знает, что он перенес. Весь в себе. Уткнется в угол и сидит целый день. Никак не могу его расшевелить. Попробуй, Айлин, вдруг, у тебя что-нибудь получится. У тебя и собаки, и кот есть. Может, твоя стая вернет его к жизни.
Милена уехала, а переноска осталась стоять посреди комнаты. Собаки, как положено, обнюхали ее со всех сторон, но быстро потеряли всякий интерес и вернулись к своим делам.
Пусик наблюдал за происходящим, устроившись на пододвинутом к столу стуле. Это была его любимая стратегическая позиция: его никто не замечал, но он видел все. Он довольно угрюмо разглядывал переноску. Неужели в доме будет еще один кот? И Айлин тоже будет любить этого пришельца, как и его, Пусика?! Нет! Этого нельзя допустить. Кот в доме только он – Пусик! И это нужно объяснить пришельцу изначально.
Он приблизился к переноске, когда собаки оставили ее в покое, и заглянул внутрь. Оттуда на него смотрел рыжий кот. В глазах его застыли такая безмерная тоска и безысходность, что Пусик попятился. Он даже забыл о своем первоначально намерении.
* * *
Тревожное и настойчивое завывание сирены заполняло все пространство. От этого невыносимого для ушей воя Леонардо, огромный черно-рыжий овчар, пытался спастись под столом, а Рафаэль, рыжий лохматый котик, забился под ванну. Резкий тревожный звук прижимал к полу и спрятаться от него так, чтоб он не давил невыносимо на уши, было невозможно.
