У неё страшно горели уши. И она никогда не вела себя подобным образом! Откуда взялось столько дерзости? Ее предки на самом деле были выходцами из Ирландии, видимо, про дурную кровь она не солгала.
- Моя мать была ирландкой. Не замечал, что у неё дурная кровь.
- Простите, сэр, я не хотела вас обидеть.
- И не обидели. Подержите-ка удочку.
- Что?
Она не успела опомниться, как он, надев корзину на локоть, сунул ей в руку удочку, а потом подхватил её на руки с такой легкостью, словно она весила не больше рыболовной снасти.
- Что вы делаете?
Он посмотрел на плед и на её ботинки с чулками, прижал её крепче, наклонился, и поднял все это с земли одним движением. Как он умудрился сделать это, держа корзину и её на руках, понять было сложно.
- Мне просто не хотелось бы переходить эту речку вброд лишний раз, но без пледа и ботинок вы можете замерзнуть и подхватить простуду.
- Мистер Суит! Это…
- Неприлично. Я в курсе. Но мы с вами никому не скажем, правда, птичка?
Изабелла собиралась было разразиться гневной тирадой, но он решительно пошел к ручью, и девушка подумала, что не стоит его лишний раз нервировать. Мало ли что придет на ум этому мужлану? Еще кинет её в воду! Превратиться на его глазах в мокрую курицу совсем не хотелось. Подумаешь, он назвал её птичкой! Она найдет способ ему ответить, в другой раз, когда они будут на безопасном расстоянии от воды!
Она не смотрела на него. НЕ осмеливалась… Было достаточно ощущать каменные мышцы его груди. И рук. Да, мышцы его рук тоже казались жесткими, твердыми как камень. И еще от него исходил такой аромат… Там точно было сандаловое дерево, еще какая-то восточная пряность, определенно что-то связанное с лимонами и… что-то еще…. Что-то острое и опасное, очень опасное… Белле показалось, что внизу живота внутренности медленно скручиваются в ноющий узел. Она не могла признаться себе в том, что быть у него на руках очень приятно. И еще… нужно было вспомнить о том, что следует дышать, иначе можно умереть…. И она шумно вздохнула, тут же почувствовав какое-то движение в его груди. Он смел смеяться над ней?
Только сейчас Белла заметила, подол её юбки совсем не прикрывает голые ступни, он проследил за её взглядом, и девушка совершенно ясно почувствовала, как изогнулись в усмешке его губы. Краска снова залила лицо и Белла поспешила опустить ноги, чтобы они не бросались ему в глаза.
Слава Богу, что в этой части поместья маркизы Хантли было безлюдно! Если бы их заметили, леди Изабелла Доусон была бы скомпрометирована!
