Вот в таком полубессознательном, но зато лихорадочно анализирующем информацию состоянии – я прямиком из ненавистного уже туннеля свалилась в воду. Где я, меня не волновало вообще, мысль о том, что нужно открыть глаза и осмотреться посетила, но умерла, так и не оформившись в намерение. Боль начинала отступать, но усталость сковала невидимыми цепями и не желала отпускать. Мне, как дочери океаниды, чтобы восстановиться, вода – это самое оно, только бы дали поспать, только бы никто не трогал хоть часок…. Не судьба!
- Элина! Боги! Элина! – голос мужской, обеспокоенный. Я в курсе, что я не Элина, но открыть глаза – сил нет, объяснять ему сейчас, что я не Элина – нет желания. Может, если просто лежать и молчать – он оставит меня в покое? – Всплеск воды. Кажется подплыл поближе. Ох, проклятье! Взял на руки, несет на сушу. Придется открывать глаза и подавать признаки жизни, а то с него станется – еще решит сделать мне искусственное дыхание. Открыла... о..., боги! Нет! За что? На меня с болью и, одновременно, c ужасом смотрел … любимчик моего отца – Ганимед! В том, что это именно Ганимед – я не сомневалась. Афина считала, что врагов нужно знать в лицо и у меня фотографическая память. Ошибки нет, не с моим «счастьем». Спрятали от Зевса называется! Всю жизнь учили меня, что Зевс никогда не должен узнать о моем существовании. А сами взяли и прямо в лапы Зевсу и отправили!
- Вы кто? Где я? – а почему бы и не переспросить, пусть объясняет. «А он странный… уставился на меня, изучает, бледнеет и молчит... Лицо, совершенно обескровленное, руки дрожат, глаза безумные... О, Боги! Неужели мне сейчас повезет, и он свалится в обморок. А я, если смогу, конечно, двигаться – уйду или уползу, на худой конец. Нет. Не с моим «счастьем». Идет, даже не спотыкаясь, такие, твердо на ногах стоящие, – в обморок не подают.
- Элина?! Родная моя?! Элина, это же ты? – было очень большое искушение сказать ему, что я Элина. Но Ганимед – эмпат, причем очень высокого уровня, так что мой обман все равно бы не прожил долго. Поэтому, дождалась, пока он уложит меня на кушетку, находящуюся здесь же у бассейна и ответила, как есть: «я не Элина».
- Как не Элина?! – и голос такой недоверчивый…, не ну не странный, а? Зачем тогда спрашивал, если и не сомневался, что я Элина. Я ему теперь, что еще и доказывать должна, что я не Элина.
- Меня зовут Пандора, - говорю еле ворочающимся языком упрямая и честная я.
- Что ты такое? И почему приняла облик Элины? – Боги! Зачем же так орать! Еще бы «изыди Сатана» добавил для полного драматизма! Ну, нет у меня сил,... и голоса тоже нет…. Демонстративно вздыхаю, закатываю глаза, закрываю их и готовлюсь принять чтобы там за этим не последовало…
