- Гиатрос Аглая!
- Я хочу попробовать сделать вас женщиной. Самой простой. Как я.
- Вы не простая, - было мне ответом. Дыхание Медусы обдувало моё лицо, девушка была сильно взволнована. - Я могу умереть?
- Нет. Но ваша внешность наверняка станет иной. Вполне может статься, что такой красивой, как сейчас вы перестанете быть...
- Да что мне эта красота, когда на неё никто не может полюбоваться? - горько хохотнула она. - Я согласна. Мне только нужно поговорить с Эолом. Подождите меня, я скоро вернусь.
Медуса вышла, тихо хлопнув дверью, и я, облегчённо выдохнув распахнула глаза. Гиатрос Иринеос уже обернулся и смотрел на меня многозначительным взглядом.
- Ты мне всё расскажешь, - вдруг сказал он.
- Конечно, гиатрос Иринеос. У меня от вас тайн нет.
- Ага-ага, - хмыкнул он и улыбнулся. - Давай глаза завяжем. А то забудемся и откроем в ненужный момент.
- Хорошая мысль, - согласилась я и взяла "бинт", чтобы им прикрыть верхнюю часть лица.
Лечение Медузы Горгоны заняло у меня более двух недель. Процесс изменения генов оказался очень сложным. Он забирал у меня все силы, пару часов работы - и я выжата, как лимон.
С Гераклом виделась очень редко, он приходил ко мне рано утром, мы беседовали за завтраком, и будущий муж уходил по своим загадочным, наверняка весьма опасным делам.
- Готова? - спросила я Медусу, возвращаясь мыслями в настоящее. Передо мной сидела прекрасная женщина со светлыми волосами. Золотистыми гладкими и на ощупь нежными, как шёлк. Медуса попросила меня сделать её блондинкой, сначала она уточнила возможно ли такое, но раз уж я вмешалась в такие тонкие материи, то не стала ей говорить категорическое "нет", и начала эксперименты. Вышло очень хорошо. Змеи погибли, я их срезала скальпелем, Медуса стала совершенно лысой, но тот период не продлился слишком долго. И сейчас короткая стрижка вполне красиво смотрелась на аккуратной голове.
- Волосы отрастут, и станешь ещё краше, - улыбнулась я, подавая пациентке начищенный медный поднос. Руки до создания зеркала у меня пока не дошли.
До этого молодая женщина не видела себя в отражении. Она, конечно, трогала голову руками, и вот уже три дня как, смотрела в глаза жителям поместья, без страха превратить их в камень.
Трясущимися руками Медуса приняла поднос и медленно поднесла к лицу.
- О Боги! - тихо вырвалось у неё. Слёзы градом потекли из прекрасных голубых глаз потекли крупные слёзы. - Аглая, - выдохнула в итоге и кинулась меня обнимать.
