И эта мысль повлекла за собой другую, я вдруг вспомнил, что кажется прошлой ночью я выходил купить себе еды… и тут я вдруг вспомнил всю ситуацию… весь тот фарс, безобразие, безумие… и странный пошлы поступок с моей стороны, который произошёл со мной совсем недавно.
Я сменил направление. И направился туда, где живёт та самая девушка, и пока я шёл по дороге и проходил мимо грустных, печальных и хмурых россиян… людей в нашей стране очень много и каждый из них по-своему несчастен, каждому нужно идти работать, учиться, в больницу… у каждого и них свои заботы, у каждого – своё место обитания, и у каждого из них свои проблемы…
Я так давно не встречал счастливого, по-настоящему счастливого человека, который шёл бы по улице и просто улыбался… ааа… недавний конфликт на Украине всё обострил и сейчас люди ходят по улицам ещё более унылые. И это просто невыносимо, казалось бы… но я привык. И судя по этим многочисленным суровым лицам, они привыкли тоже.
Я дошёл. Дошёл до той коммунальной квартиры в которой живёт та девчонка, стал подниматься по ступенькам. Поднялся на верхний этаж. Вновь этот длинный, скучный, унылый коридор… с мигающими лампочками. Я дошёл до её комнаты. Постучал в дверь.
Дверь открылась. За дверью стоит та самая девушка. При свете дня она кажется немного симпатичней… Смотрит на меня странно. Не очень озлобленно. Не очень радостно. Она… не то, чтобы рада меня видеть, но понимает, что визит мой неотъемлем и избежать его не получится.
Ээээх… поэтому она отодвинулась, освобождая мне место для того, чтобы пройти, и я прошёл. Я вошёл в эту комнату. Крошечную. Маленькую комнатушку. Сел на кровать, на которой она спала прошлой ночью. Посмотрел на стол, на котором стоит кастрюлька. От неё идёт пар и пахнет вроде вполне аппетитно. Хммм… я посмотрел на девушку, та недовольно посмотрела на меня, затем прошла к столу, открыла кастрюльку, взяла вилку и вытянул изнутри длинную-длинную лапшу с каким-то интересным соусом. И прямо при мне засунула её в рот и втянула лапшу в себя, как червяка. С хлюпаньем, слюнями, со всем этим не очень деликатным делом. Прожевала, и проглотила.
Мой живот взбунтовался сразу. Заурчал неистово и храбро. Просто безумно. Такой скрежет… такой рёв… что она засмеялась. А мне вдруг стало как-то неловко за себя, за живот, и за неё тоже. Я испытал огромную волну стыда, она просто накрыла меня так странно… аааах… боже мой… живооот… ааааа… да не важно. Эх. Смеяться она перестала. Посмотрела снова на кастрюлю, потом на меня. И сказала:
