Я взял чашку, прошёлся по грядкам, набрал помидор, в основном жёлтых и розовых, остальные висели зелёными, пару перчинок сорвал, перец уродился мелким, но для салата самое то. Постоял среди кустов, огляделся по сторонам, горы затянули грозовые тучи, там бушевала гроза, совсем рядом, казалось бы, протяни руку и намочишь, даже раскаты грома были слышны. Поднял голову, прищурил глаза, не облачка на небе, все сгрудились в горах, там сейчас вся веселуха, посмотрел на озеро, «Как оно мне осточертело» – мелькнуло в голове – «Не надо так, вот уедешь и сниться будет» – эти внутренние диалоги иногда пугают. Мне снятся только два места – Исык-Куль и Санкт-Петербург, оба запали в душу, в сердце, в мозг, укрепились в подсознании, и самое забавное, что ни там, ни там мне не нравится жить, снятся, манят, тянет туда, а долго находиться не могу, приеду, вздохну, поздороваюсь и всё, пора дальше ехать искать себя, открывать сюжеты, изучать планету, дружить с людьми такими разными и в то же время, до неприличия похожими. Вылез с огорода, маневрируя между кустами по узкому арычку, чтобы ничего не сломать – ни кустики, ни грядки.
– Надо огород полить сегодня. – пробубнил я, вроде бы Юле, а если не услышит, то самому себе. – Совсем высохла земля.
– Вечером сходим, откроем воду. А сейчас мне надо на связь выйти по работе.
– Хорошо, а я попробую над книгой поработать, хочу отправить в «Эксмо», вдруг им понравится. – Я поставил тарелку с помидорами на стол и заглянул через Юлино плечо в сковороду, где она перемешивала картошку. – Скоро кушать будем?
– Ещё минут пять.
– Отлично, я пока салат нарежу.
После позднего завтрака или уже обеда, Юля ушла на второй этаж в комнату, проходить собеседование, пробный урок или что-то там ещё. Я засел за книгу на кухне, писать я ещё не мог после болезни, мысли путались, но править текст, мне удавалось, и довольно неплохо. Я вообще с этой книгой провозился целых пять лет, когда начинал писать, даже и подумать не мог, что такое случится с планетой, что мир так изменится. Рано пока говорить, к лучшему все эти изменения или ещё к чему, но назад мы больше не вернёмся, и тут можно как угодно сказать – то ли эру сменили, то ли по календарю Майя все-таки случился конец света в декабре двенадцатого года, всё, что угодно, но всё это не имеет значения, мир теперь другой – вот на что надо обратить внимание и постараться понять. Приспосабливаться придётся к нему заново, не у всех выдержит психика, и не каждый согласится жить в других условиях, а они, мне так видится, те ещё будут, в конце десятилетия всё уже закончится или начнётся, для кого как, посмотрим, но пока переходный этап, и мне он не по душе. Хочется отказаться от этого всего, переключить канал, будто это отвратительное кино, подтип хоррора, или просто уйти домой, туда, где всё по-прежнему и больше не приходить сюда. Но нет! Это случилось у нас дома, у каждого в доме, это коснулось всех, всю планету, неважно какую религию ты исповедуешь, в какой части суши ты живёшь – на крайнем севере или в жаркой африканской пустыне, теперь иудеи и магометане встали у одной черты, запад и восток стали вновь лишь частями света, а север и юг прекратят войну. Но на долго ли? Риторический вопрос, потому что и так всё ясно – ненадолго, люди всегда всё портят, ломают, рушат, стремление к разрушению у нас в крови равно так же, как и созидания, мы те, кто создаёт и те, кто уничтожает, без нас на планете не было бы ничего того, к чему мы привыкли, мы сами создали этот мир, придумали его, потом восстали против него, разрушили и придумали новый мир, и так эпоха за эпохой, эра за эрой мы приближались к сегодняшнему дню, и он настал, как настанут и последующие. Мы – люди, назвали это эволюцией, а ведь это просто жизнь нашего вида, мы слишком много придумываем, мы живём в фантазийном мире, мы всё это придумали в тот самый момент, когда были изгнаны из рая, мы утонули в иллюзиях, поверив, что они истина, что они – законы. Вот сейчас, мне кажется, все иллюзии и рухнут, но на смену им придут другие, а какие, зависит от нас, это ведь наши придумки, что мы себе вообразим, чего напугаемся, что создадим и что натворим – тому и быть. Это всё неизвестно, ясно одно, мы вступаем на новую ступень этой пресловутой эволюции, такого ещё не было, в прошлом подсказок не найти, история нам ничего не даст, это наука о развитии цивилизации, но не о самой цивилизации, и сегодняшнее время станет, когда-то частью истории, которую запишут все народы по-разному, ведь каждый континент и страна на нём переживает свою историю, у каждого своя правда. Всё останется в прошлом – даже если это апокалипсис. Вот так вот, а когда я писал ту самую книгу, никто не мог себе даже представить такого исхода событий, как же странно перечитывать её, даже не верится, что мир был таким. Признаюсь, я завидую коронеалам – тем, кто родился после две тысячи двадцатого года, они никогда не поймут нас, рождённых до, и никогда не испытают этих эмоций, когда всё безвозвратно утеряно и назад пути нет, они счастливцы – родятся и будут жить в новом мире, без ностальгии по старому.
