Наши немолодые дед да баба могут горевать только об отсутствии внуков.
Поэтому, если бы они искали себе внучку, то и горевали бы об отсутствии внуков, а не детей.
Но мы стараемся «замять для ясности» недоумение и далее «проскакиваем» к событиям сюжета.
«Вот раз зимой выпало снегу по колено. Решил дед сделать себе ВНУЧКУ из снега. Получилась хорошая Снегурочка».
И тут нет противоречия, мол, хотели детей, а слепили внучку? Но мы и эту странность «пропускаем мимо ушей».
А вот у андрогинов так все и было.
Чтобы у них появились дети, нужно было сначала обзавестись внучкой не моложе 14 лет (но не внуком, так как у андрогинов мальчиков не было).
На самом деле в сказках повествуется о том, что когда баба-анна становилась мужчиной, а ее муж иоанн становился дедом («дед да баба»), у них в семье уже должна была подрастать внучка – будущая жена бабы-анны, которая родит им детей.
Дед – это бывший муж, чья жена, став анной, приведет в дом себе жену – внучку для деда (от слова внять или принять).
Дева приходилась правнучкой и для прадеда (старшего мужа мужа), поскольку она должна была быть принята (внята) им тоже.
Все эти наименования в нашем мире претерпели существенные изменения, но в сказках все осталось по-андрогинному.
И вот, по какой-то причине у них не было внучки – принять в семью неродной девочки 7 лет.
(В семье андрогинов дева жила и воспитывалась с 7 лет до половой зрелости, а после 14 лет она становилась женой бабы-анны.
Когда в их семье рождался ребенок, дева становилась марией.
Всякий раз по достижении детьми 4 лет, отец забирал ребенка себе, поскольку наступал «черед» очередного мужа жить парой с марией.
Таким образом, в семье рождались и другие дети, в том числе и от «мужа мужа», и от старших дедов, тогда и воцарялось счастье для всех.)
Поэтому дед да баба и слепили себе снегурочку (скорее всего это был обряд или объявление о том, что пара находится в поисках внучки, и если весной внучка не находилась, то пара оставалась бобылями, то есть надежды таяли вместе со снегурочкой).
«Снегурочка», главная героиня – это будущая жена бабы-анны и деда, которая, вероятно, жила в их семье с отрочества (лет с 7-8) и воспитывалась ими до половозрелости, поэтому пока еще «у нее не было чувств».
Она сидела дома и боялась выходить на улицу «днем, когда светило Солнце». Скорее всего, ее скрывали от посторонних людей, однако причина такого «заточения» может состоять и в чем-то другом.
Но, когда она повзрослела, ее чувства проснулись, и старшие не смогли удержать её дома.
