— Что мне нужно сделать?
Я усмехнулась. Даже и не сомневалась, что она согласится.
— Завтра мы с Глебом поедем в участок. Придумай, что хочешь, но я должна на какое-то время остаться одна.
С Катей мы тоже обо всем договорились. Она сильно рисковала ради нас с Диной, и я была ей очень за это благодарна.
— Ты сумасшедшая, да? Это какая-то ловушка? Да Глеб потом нас обеих живьем в землю закопает за такое! Нет, я пас…
— А ты подумай, что можно сделать. Это к тебе он ездит ночевать всю последнюю неделю. Скажи, что я позвонила тебе, устроила разнос, просила о встрече. Выставлять меня сумасшедшей и полной дурой у вас прекрасно получалось все это время. Но имей в виду, у тебя завтра будет единственный шанс занять мое место. Решайся.
— А если я скажу ему, что ты затеяла побег?
— Тогда лишишься своего главного спонсора. Ты же в курсе, что Дина не его дочь?
— В курсе, — ответила она.
— В таком случае, мне не нужно тебе объяснять, что нас с ним ничего не связывает кроме денег, большая часть которых и так принадлежит ему.
— Ладно… Я попробую что-нибудь придумать. Только не уверена, что у меня получится. Глеб в последнее время стал какой-то дерганный и подозрительный. А если я внезапно попрошу его приехать… он вполне вместо себя может прислать Костю. И все.
— Учти, другого шанса у тебя не будет. Он вывезет нас с Диной за границу и сам улетит с нами и чемоданом денег, а ты останешься у разбитого корыта, подносить всю оставшуюся жизнь Борису Марковичу чай и кофе.
— Неужели ты до сих пор любишь Шведова? — вздохнула она.
— Любила. Но сейчас они с Глебом на одной чаше весов, потому что похожи на двух зверей, схлестнувшихся в смертельной схватке. Можешь в принципе обоих забирать, как это и сделала пять лет назад. Меня больше беспокоит дочь и наше с ней будущее, а не мужчины и мои чувства к ним.
— Не боишься, что остаток жизни придется, как и мне, подносить жирному дядьке чай и кофе на подносе? — язвительно рассмеялась Алиса. — Была богатая наследница, а стала вдруг никем…
— Не боюсь. У каждого свои принципы в жизни. Мне же претит жить в богатстве и вечном страхе за свою жизнь или в ожидании, когда меня заменят на более усовершенствованную модель.
— Тебя и так давно заменили, — хмыкнула она. — Но не будем о грустном. Я все поняла. Есть у меня одна идея, как помочь тебе. Сделаю все, что смогу, а дальше ты сама.
Глеб после моего исчезновения всех поднимет на уши, но я была готова отсиживаться в укрытии хоть месяц, хоть два, лишь бы не возвращаться к нему. Осталось дождаться завтрашнего дня и молиться, чтобы все получилось.
