Он с минуту рассматривал мое лицо, меня трясло, и я пыталась глубоко дышать, чтобы успокоиться.
— Я хочу обратно свою дочь. Верни мне ее, а после развода я обещаю, что уеду в Псков и ни ты, ни Глеб обо мне никогда больше не услышите. Мне не нужна ни компания, ни деньги. Я получу диплом, устроюсь куда-нибудь на работу обычной медсестрой, а когда все успокоится, переберусь в Москву, в квартиру, которую оставил мне отец.
— Почему в Псков? — спокойно спросил он.
— Там живет сестра бабушки. У нее хороший и просторный дом. Она будет нам рада.
— Четыре года, говоришь… — задумчиво произнес Максим и встал с кровати. — Ладно, я подумаю, что можно сделать. А сейчас поехали в фонд. У меня еще много дел на сегодня, а завтра нам нужно быть в Москве.
Мне оставалось лишь мечтать о такой железной выдержке, которая была у Шведова. И ехать я сегодня больше никуда не хотела, а мечтала забраться под одеяло и заснуть, чтобы хоть немного забыть об этой ужасной действительности. И проснуться, когда все закончится, а Дина будет со мной.
— Десять минут на сборы, — сказал он отрешенным голосом и вышел из комнаты, держа в руках мой телефон.
Через пятнадцать минут мы спустились на лифте вниз, а затем вышли на улицу. Погода стояла хмурая, и накрапывал дождь. Максим достал сигареты, но забираться в машину не торопился.
— Получается, ты в аварию уже беременная попала? — спросил он.
— Да, — ответила я, не совсем понимая, зачем он об этом спрашивал. — Но те дни, когда пришла в себя после аварии, я помню, как в тумане. Машина перевернулась, а я сильно ударилась головой… Меня выписали из больницы уже с округлившимся животом, — я грустно улыбнулась, вспомнив день родов.
Глеб так радовался появлению дочери… Неужели так правдоподобно возможно разыграть любовь. И любил ли он меня?
— Мой секретарь скинула мне на почту список клиник в Москве, которые могут взять тебя на обследование в ближайшие дни. Было бы замечательно раздобыть твое предыдущее лекарство и отправить его на экспертизу.
— Это невозможно. Даже если Глеб действительно пичкал меня какими-то запрещенными препаратами, то, наверное, уже уничтожил все следы. Я могла бы сдать кровь, но прошло много времени… К тому же я не знаю, что искать. Это всего лишь твои предположения.
— Да, время упущено. Но ничего. После того как мы вернемся из Москвы я что-нибудь придумаю. Я переслал себе его видео, а у тебя удалил.
— Что? Зачем ты это сделал?
— Чтобы ты не засмотрела его до дыр, — на полном серьезе произнес он, поглядев мне в глаза. — Он же специально все это делает. Давит на твое слабое место, и должен признать, у него это очень хорошо получается. Если бы я вовремя не появился утром в твоей спальне, то ты, наверное, была бы на полпути к себе домой?
