— Скоро буду, — ответил Наташе и набрал еще один номер.
Меня так оглушило взрывом, что я долго лежал в машине скорой помощи и не мог собрать себя в кучу, не понимал, что произошло и вернется ли ко мне слух. Но сейчас вроде бы немного отпустило. Я вышел на улицу и глубоко втянул в себя воздух. Когда же наступит хоть подобие спокойствия? Мне еще предстояло лететь к родителям Ивана, чтобы сообщить им трагическую весть. И как насмешка судьбы впереди ждала встреча с Хабаровым. Только теперь я был абсолютно уверен в том, что она мне не нужна. Я не сдержусь и сделаю с ним такое, о чем впоследствии не пожалею, но осложню себе выезд из страны. Собственно, по этой причине я и держался от него на расстоянии. Стоит только начать и я уже не остановлюсь. Это я знал точно.
— Пройдемте, — мужчина в форме кивнул мне, чтобы я следовал с ним. — С вами хотят поговорить.
Офицер подвел меня к патрульной машине и открыл дверцу. Я увидел Парфенова, сидящего на заднем сиденье и усмехнулся. Легок на помине. А ведь я звонил ему несколько минут назад, почему он не ответил? Будь моя воля я бы с ним никогда больше не пересекался. Геннадий Альбертович ничего плохого мне не сделал, но от таких людей стоило держаться подальше. Загвоздка в том, что кроме него мне сейчас никто не мог оказать поддержку.
— Садись. Хватит светиться, — коротко сказал он. — Ты как? — повернул голову, когда я забрался в салон.
— Как видите, — кивнул в сторону пожарки и машины, от которой практически ничего не осталось.
— У меня хорошая новость для тебя, Максим, — начал он, но я перебил:
— Уверены? У меня водитель погиб два часа назад. Хороший парень был. Думаете, меня действительно обрадует ваша новость?
— Терять своих людей всегда тяжело, но это издержки профессии. Ладно. Буду краток. Вот, держи, — он протянул мне черный пакет.
— Что это?
— Документы. Самолет через три дня. Прокурор будет просить пять лет для Хабарова. Тебе этого времени должно хватить обжиться на новом месте и забыть об этой истории. Лавров теперь благодаря тебе у нас на крючке. Спасибо за проделанную работу.
— Так это сейчас была западня, устроенная вашими руками? Вы следили за мной?
— Присматривал, скажем так, — он скупо улыбнулся.
— А что будет с фондом и компанией?
— У Хабарова частичная конфискация. Государство обо всем позаботится. Из страны он еще долго выехать не сможет после всего, что на него повесили. В сводках твое имя прошло в списках погибших. Мой тебе совет: начни все с чистого листа, Максим. Всех виновных не накажешь, всегда найдется тот, кто окажется умнее.
