— Нет, прекрати… Нет!
Схватившись за ручку двери, я хотела выскочить на улицу, но его пальцы сомкнулись на моем запястье и он резко повернул меня к себе.
— Глупышка, какая же ты глупышка, Надя. Я ничего не могу тебе обещать, но это же не говорит о том, что я ничего к тебе не чувствую и сплю с другими? — его слова как удар поразили меня в самое сердце. Я попыталась вырваться из его рук. Но бесполезно. Максим держал меня как в тисках. И, вместо того чтобы освободить, снова притянул к себе. — Когда меня обвинили в том, что я силой удерживал тебя рядом с собой, как будто в прошлое вернулся, а потом увидел тебя напуганную и с синяком на щеке на очной ставке и думал прямо в кабинете ему пальцы все переломаю. Разве смогу я тебе сделать больно, когда ты смотришь так, словно все кругом тебе враги, а ты не знаешь кому верить? Мне верить. Я тебя не обижу.
— Зачем ты летишь в Москву? Что ты задумал? Почему продолжаешь с ней общаться?
Внутри было столько противоречий. Я боялась за нас с Диной, что у меня отберут мою маленькую девочку. А Максим? Как я буду жить с осознанием, что он разрушил свою жизнь из-за нас?
— Это деловая поездка. Всего на пару дней. Ты обещаешь мне не делать никаких глупостей в мое отсутствие? — прикусив дрожащую губу, я почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Этого пообещать ему я не могла.
Шведов недовольно покачал головой, отпустил меня и положил руки на руль.
— Может быть, полетишь со мной?
— Не в этот раз. Я неважно себя чувствую, — и я его не обманывала. — А еще я хочу побыть с ребенком.
Он долго смотрел на меня, а затем кивнул. Остаток дороги мы ехали молча. На прощание он снова поцеловал меня, будто пытаясь выторговывать мое согласие, чтобы я проводила его в аэропорт, но у меня не было сил на такой подвиг. Ни на что не было сил.
— Я буду скучать, — прошептал он мне в губы, тяжело дыша.
Щемящая боль сковала мне грудь. Ничего не ответив, я вышла на улицу.
Катя с Диной гуляли во дворе. Я сразу их заметила и направилась к ним по дорожке, которая вела в сад.
— Мама! — дочь увидела меня и побежала навстречу.
Я обняла ее за плечи и присела на корточки, заглядывая ей в лицо. Нет, не верю, что она была мне неродная. Глебу как минимум нужно было подкупить четырех человек, чтобы провернуть эту аферу с подменой детей. А что если он забрал Дину у абсолютно нормальной и здоровой женщины, а ей отдали моего мертвого ребенка? Господи… как же жестоко он поступил. В голове подобное не укладывалось.
