— Давай договоримся: ты поможешь мне добраться до серверной, а я дам ограниченный доступ к своему нанокомпу.
— Нужно проверить формат и протоколы передачи данных — оживился тот. — Какой объем сведений я смогу получить?
Захар мысленно прикинул, если ли в кибстеке информация, которую стоит скрывать от древнего механизма? Пожалуй, все что касается Везувия, можно выложить в доступ, ведь о большем робот и не просил.
— Ты получишь данные, собранные мной о планете. За исключением нескольких навигационных точек. В обмен поможешь мне сориентироваться в подземельях. Идет?
— Безусловно. Для меня это крайне щедрое предложение.
— Тогда отсканируй порты кибстека. Скажешь, возможна ли связь твоей системы с моим устройством. Кстати, давай знакомиться. Меня зовут Захар. А у тебя есть имя?
— Не уверен. Ведь это означает индивидуальность, верно?
Прилепин кивнул, по-прежнему пристально наблюдая за угасающей схваткой.
— Кто бы меня ни создал, он не удосужился, либо не успел присвоить мне эту важную отличительную черту.
— Ну а маркировка? Какая-нибудь аббревиатура?
— Есть полустертая буква «R» на элементах шасси. Расшифровки не знаю.
— Да, на имя не тянет.
— Но я хотел бы его получить! — в синтезированном голосе неожиданно прорвалась эмоциональная окраска.
— Как тебе «Роб»? Отражает твою конструктивную суть. Ну, а если без сокращений, то «Роберт». Вполне себе ничего, как думаешь?
— Ты будешь звать меня «Робертом»?
— Угу. Но по связи лучше использовать короткий позывной. «Роб». Кстати, что с сетью? Удалось подключиться к моему нанокомпу?
— Да. Формат хранения данных в твоем кибстеке совместим с моей системой, что удивительно, учитывая технический прогресс, который по определению не стоит на месте.
— Ничего удивительного. Нанокомп мне одолжил один из ИскИнов Везувия.
— На планете есть и другие высокоинтеллектуальные системы? — удивился Роб.
— «Одиночки». Если ты понимаешь, о ком речь.
— Понимаю. Это захватывает воображение. Я бы хотел выбраться отсюда. Как думаешь, такое возможно?
— А чем ограничена свобода твоих перемещений?
— Программный запрет. Не могу пересечь определенную черту.
— Наложи границы запрета на карту подземелий. Посмотрим, к чему ты привязан.
— О, как интересно! Почему же мне не пришло в голову столь очевидное решение?
Захар лишь пожал плечами. Он понятия не имел, на какой основе реализована «матрица характера» Роба, но тот явно отличался от других ИскИнов.
Взглянув на карту, Захар быстро нашел центр условной окружности. Устройство, от которого Роб не мог удалиться дальше, чем на пятьсот метров, располагалось поблизости.
