Пансион передержки шлюх | страница 8
– Митяй ничего не сказал, может, Женя все же не стукнул. А может, и стукнул. Похер, – бесшабашно рассмеялась она.
– Эй, – вскинулся Лев, заметив в ее глазах нехороший блеск. – Ты не думай ерунды творить, поняла? Жизнь у тебя одна!
Она махнула рукой, опустила взгляд.
– Куда мне, трусихе… раз за столько лет не смогла.
Лев пересел на кресло, подкатил ближе.
– Знаешь, я тоже так думал. Что трус.
Он прерывисто вздохнул, покусал губы.
– А потом понял – это наоборот. Помереть легко, любой сможет. А вот попробуй-ка с жизнью сражаться. Каждый день.
Кристина присела, заглянула ему в лицо. Лев заставил себя посмотреть ей в глаза.
– Ты прости. Наверно, это звучит сейчас как идиотизм, но…
– Ой, ты не впадай в этот… в пафос, – фыркнула Сажа, и взъерошила волосы у него на макушке. – Не за что прощать. За всех не попросишь! Ну, я пошла.
Когда за девушкой захлопнулась дверь, он отправился в спальню, лег на холодную кровать. Сон выветрился совершенно. Вместо него в голову полезли воспоминания, дурацкие мысли, обрывки рифм и прочая бесконечная шарманка, которая не дает людям спать до рассвета.
Эмилия
Здесь вода не дышит волнами.
Один, два.
Отрыв. Нервы в пыль.
Тело в струну.
И синева мертва.
Л. Р.
Прыжок, переворот, удар. Голубые блики и дно бассейна. Не выплыть – на спину давит неподъемная тяжесть. Перед глазами голубая клетка плиток и зеркальные пузырьки. Мышцы сводит от напряжения, но все напрасно…
Этот сон каждый раз заставлял Льва вскакивать в холодном поту. И снился, как правило, перед какими-нибудь неприятностями. Лев потер лицо, взглянул на часы. Пять утра – самый сладкий сон, но ложиться уже бесполезно. Так и будешь ежеминутно коситься на часы, ожидая сигнала будильника… Парень с хрустом потянулся, пересел в кресло и направился на кухню за водой. Холодная, из-под крана, она отдавала хлоркой. Прямо как в бассейне. Лев поморщился: кошмар был неприятен прежде всего тем, что остро напоминал о прошлом. Пора чистить зубы и выходить во двор. Там, за детской площадкой, стояли металлические брусья и турники, частично ржавые, но еще крепкие.
В такую рань на улице никого не было, воздух пах травой и тополями. Середина лета выдалась дождливой, но небо вылило все запасы воды за ночь, на чистом светлеющем куполе одна за другой гасли звезды. Лев сунул в уши наушники, положил телефон на бетонный бортик, разделяющий площадку и спортивный уголок, и приступил к тренировке. Обычно через некоторое время к нему присоединялись двое парней из соседнего дома – Костя и Владик. Все трое часто встречались здесь по утрам, но в разговоры почти не вступали, лишь уважительно поглядывая друг на друга. Зачем болтать, если пришли заниматься? Это молчаливое согласие нравилось Льву. В первые недели после переезда и начала тренировок он напрягался, когда замечал, что кто-то пялится на него. На языке лежал готовый отборный мат на случай сочувственных или преувеличенно-восхищенных комментариев. Но эти двое ребят оставляли свое мнение при себе.