Не знаю, что на меня нашло, но злость буквально выжгла меня за несколько секунд, вырываясь наружу. Резко повернувшись к парню, я оперлась двумя руками ему в грудь и толкнула, – Тебе то какая разница!? – не дернув не одной мышцей лица, Юнги просто смотрел на меня, не находя, что мне ответить. Я стала колотить руками по его груди, мне нужны были ответы, но он просто молчал, – Скажи! Какая тебе разница!? Ну, умру я и умру!
Мои запястья тут же оказались сжаты в крепких ладонях Юнги. Я обессилено запрокинула голову, чтобы взглянуть в его глаза. Его взгляд был нежным, ласковым, тогда я наверно впервые увидела эту его сторону. Сторону, где он не был пуст, сторону, где его переполняли чувства.
– Если умрешь ты, умру и я, – сглатывая образовавшийся ком, прошептал Юнги.
Я глубоко вдохнула, услышав эти слова, позабыв о выдохе.
– Почему тогда ты сторонишься меня? – дрожащим голосом спросила я.
– Когда ты рядом, я не могу сдерживать в себе чувства. Они вырываются наружу.
– Но если ты не дашь им выхода, они уничтожат тебя изнутри, – одинокая слеза скатилась с моих ресниц, но тут, же была поймана ломким движением пальцев Юнги.
– Пускай уж лучше эта любовь уничтожит меня, – последний раз взглянув в мои глаза, парень обошел меня вокруг, подойдя к раковине наполненной стеклом.
Я онемела, не решаясь даже шелохнуться. Лишь слезы двигались в нескончаемом ритме, пытаясь обогнать, друг друга. Раньше я не задумывалась, когда мне говорили, что любовь причиняет боль. Сейчас мне было настолько больно, что казалось сердце изнутри выламывало мои ребра в попытках сбежать как можно дальше от раненной души.
– Вот ты где, – в дверном проеме стоял Хосок, а за его спиной недовольно выглядывал Джин, – Мы не вовремя? – увидев мои заплаканные глаза, тихо обронил парень.
– Нет, все хорошо, – поспешно скидывая слезы костяшками пальцев, сказала я, – Ты, что-то хотел?
– Сегодня торжественный банкет по случаю записи альбома. Ты забыла, я должен был отвезти тебя за платьем? – чуть сконфуженный неловкостью ситуации, проговорил Хосок, отведя глаза в пол.
– А, да, прости. Сейчас накину что-нибудь, – шмыгнув носом, ответила я.
– Я буду в машине, – добавил Хосок и поспешно скрылся за дверью, захватив с собой Джина.
– Ты прекрасна, – с широкой улыбкой сказал Хосок. Мне хотелось ему верить, только вот весь этот маскарад был не по мне.
– Спасибо, – ответила я, повернувшись к большому зеркалу.
Темно-синее платье в пол выглядело, конечно, эффектно, но туго затянутый корсет сильно затруднял каждый вдох. Шифоновая юбка была очень легкой и воздушной, единственным недостатком, на мой взгляд, был вырез от бедра, который при ходьбе оголял мою ногу практически целиком. Корсет был украшен маленькими камушками и был без бретелек, изящно оголяя ключицы. Волосы я забрала в элегантный пучок, зализав все отбившиеся пряди. И, когда я подумала, что хуже я себя чувствовать уже не могу, я вспомнила о синих лаковых туфлях, которые пришлось купить по настоянию Хосока. Они были на огромном, тонком каблуке. Вставая на них, мне вспомнился поход в цирк, где акробаты выступали на ходулях.
