Эдуард с нелепой хромотой, в шуршащих бахилах двинулся к нужному кабинету.
– Тук-тук. Можно? – просунув голову в открытую дверь кабинета номер семь поинтересовался Солнышкин.
– Подождите за дверью! Я вас вызову! – грубо закричал заведующий.
Эдуард захлопнул дверь и стал ждать. Минуту, две, три… за дверью слышалось хихиканье и разговоры. Прошло уже десять минут, его никто не звал. Изнемогая от боли, он хотел набраться решимости, чтобы заглянуть снова, но услышал:
– Войдите!
– Здравствуйте, я от Кирилла Константиновича. Вот это вам. – с гордостью протянул Солнышкин бутылку дорого виски, какого и сам никогда не пил.
– Кирилл Константинович в своем репертуаре! – пробормотал заведующий, – Ну, что у вас там, показывайте.
– Прямо показывать? – Солнышкин смущенно посмотрел на симпатичную медсестру, с которой и хихикал в кабинете Рауф Исмеилович.
– Можете не показывать, тогда не смогу помочь.
Эдуард покраснев повернулся спиной к Рауфу Исмеиловичу, стянул штаны и показал горящую огнём правую ягодицу.
– Эм, первый раз вижу такой гигантский фурункул на таком месте! – громко на весь кабинет объявил доктор. – Как вы вообще сюда дошли? Елена Сергеевна, иди посмотри. Потом готовь процедурный кабинет.
Солнышкин обливался потом от стыда и страха.
– Простите, вы сейчас что будете делать? Это обязательно? – робко поинтересовался он.
– Резать. Не обязательно, – сухо отвечал в хронологическом порядке на вопросы врач, затем продолжил. – Можете так ходить, но потом все равно придется резать. Проходите в процедурную скорее, все домой хотят уже отправиться, готовиться к празднику.
В сильнейшем мандраже Солнышкин направился в процедурный кабинет, который примыкал к смотровому. Все как в больницах из детства: белая плитка на полу и на стенах придавала помещению не только холод, но и вселяла страх в пациентов.
«Человеческое отношение – нет, не слышали. Что за обращение с пациентом? Одним словом – Россия. За границей себе бы такого не позволили! Хоть бы разъяснили что к чему. А то сразу резать! Может, я лекарства хочу прикладывать? Но разве кто спрашивает меня? Ещё и виски такое дорогое презентовал!» Возмущенно Эдуард вошёл в процедурный кабинет.
– Раздевайтесь по пояс! – крикнул Рауф Исмеилович.
Солнышкин послушно стянул штаны. В таком виде он стоял, как ему показалось, целую вечность. Ни врач, ни медсестра не спешили. Его начало слегка трясти и от холода, и от волнения. Ничего другого Эдуард не придумал, как сделать портретное селфи из процедурного кабинета и выложить фото в сеть с надписью «Все ненужное оставляем в уходящем году». Далее последовал эмодзи, изображавший загадку.
