И тигров саблезубых страшных рыл
Случайно не боялся повстречать.
Под шкурою секретничал с женой
И нежно гребнем спинку ей чесал,
Фигурою не зажимать стальной
Просил, когда долг мужа исполнял.
Детишки наши куклам костяным
Старались сажей приукрасить мины
И ей же рисовали в полстены
Вождя с всепобеждающей дубиной.
И целая пещерная династия
Среди коросты мрачных ледников
Спасала промерзающее счастье
Под взором безразличных облаков.
Во льдах застыли шерстяные мамонты,
В той мерзлоте проспали тьму веков,
Не видя развивающейся драмы,
Маразма несменяемых Богов.
Когда я был пещерным человеком,
Явленья мира глубже понимал,
И из него не мыслил я побега,
Как идола, кумира почитал.
Мы пылали в огне космическом
Мы пылали в огне космическом,
Как сверхновые озарялись.
Забывая о прошлом величии,
В пустоте на века оставались.
Мы сгорали в огне космическом
И опять на песке рождались.
И любили не платонически,
Но внезапно потом расставались.
Светлячками в огне космическом
Представлялись, встречаясь вновь
В этом поле неидиллическом,
Вспоминали былую любовь.
Становились мы старше, мудрей
И, запрыгнув на звезд карусель,
Не кричали: «Нас, Бог, пожалей!
Ведь истлеем однажды все…»
Прибрежные скалы омыты послушной волной
Прибрежные скалы омыты послушной волной.
По шелесту ветра понятна задумка природы.
Я вновь окунаюсь в манящий прохладой прибой,
Меня унесут в синеву океанские воды.
И, в них растворяясь, пойму:
Эта жизнь не уходит —
Однажды она
Вернется, как прежде, домой.
Меня не узнают, ведь время мое не пришло.
Слегка поиграет желанием плыть глубина.
И волны подарят искрящее пеной крыло —
Я словно в плену разноцветного вещего сна.
Но только не сплю.
И вокруг ни окна.
А гладь океана
Сверкает, как мегастекло.
На работе душа томится
В оболочке бренного тела.
Где бы ей сейчас проявиться
И заняться любимым делом?
Где бы крылышки ей расправить?
Воздух каждой почувствовать клеткой?
Все равно ведь продолжат плавить
Личность, ставшую марионеткой.
И, конечно, все объяснимо,
Все доказано философски.
Не бывает огня без дыма,
Вот и тело – костюмчик неноский…
На замки его запирают,
Тут ни прямо и ни в обход,
И душа внутри прогорает,
А фитиль кто-то жжет и жжет.
Кто-то вечно до одури умный,
Осознавший, как правильно жить,
Обитающий в центре шума,
Все желающий дыры закрыть.
А в итоге душа томится
В оболочке бренного тела,
Вот бы в небе сейчас порезвиться,
Пока до конца не сгорела.
Улучшенная версия меня:
Где день тружусь, она – какой-то час!
