— Хватает. — понуро ответил тот.
— Каждую неделю будешь посылать мне список сотрудников, явившихся на работу в пьяном виде. Полностью фамилия, имя и отчество, и год рождения, чтобы не перепутать. Или прозвище, если имеется.
— Но товарищ нарком, я не вам подчиняюсь. Я не должен отчитываться перед вами.
— И верно, не подчиняешься. — охотно согласился с ним Михаил Васильевич. И, словно бы забыв о своих словах, отправился дальше бродить по цехам. Продолжая фиксировать количество работающих станков, рабочих на рабочих местах, их состояние и занятие.
— Смотри, барчука какого-то занесло к нам, — воскликнул пьяный голос со стороны. На него сразу начали цыкать и шикать. Но ему было плевать. — Ну а чо? Ходит тут. Распоряжается. Нашелся цаца!
Фрунзе остановился.
Он был по своему обыкновению в серой шинели без знаков различия. Поэтому его далеко не все узнавали.
Подошел ближе к этому говоруну.
— Кто таков?
— Пролетарий! — громко произнес он, выпятив грудь колесом.
— А звать как?
— Сеней кличут.
— И что же ты пьян Сеня?
— Имею право! Я что, зря кровь проливал и сражался за счастье народа?! Как товарищ Ленин говорил? Землю крестьянам, фабрики рабочим! Я и есть рабочий! Стало быть я тут главный. Мой завод! — с трудом выговаривая слова выдал этот кадр.
— Какой же ты рабочий? Вон — пьян как свинья. Едва на ногах стоишь. Ты Сеня тунеядец и трутень, паразитирующий на своих трудовых товарищах. Кто не работает или не надлежащим образом выполняет свои трудовые обязанности, трудовую дисциплину, технологию, тот и не пролетарий вовсе, а так… — презрительно махнул рукой Михаил Васильевич.
Говорил он при этом громко. Даже наверное слишком громко. Специально, чтобы слышало как можно больше ушей. И стоящий рядом с директором сотрудник «органов» услышал, что-то чиркнув у себя в блокнотике.
— Да кто ты такой?! — возмутился этот «трудяга».
— Нарком по военным и морским делам Фрунзе. Слыхал о таком?
— Слыхал… — как-то резко опешил он и сдал назад, побледнев лицом. О прибытии таких высоких персон обычно загодя предупреждали и весь завод к ним готовился. А тут…
— Наша молодая Советская республика на пороге войны. Нас хотят раздавить и уничтожить. А что же ты? Пьешь? Бездельничаешь? А если завтра бой? Чем ты воевать будешь? Пустыми бутылками?
Он промолчал.
Фрунзе же обреченно махнул рукой и отправился дальше. Ему требовался Федоров и его команда. В том, какой здесь уровень оружейных производств он уже разобрался. Он ожидал хуже. Но все равно — тошно…
