— Ребята, это не выход. Любые проблемы можно решить разговором. Мы же с вами цивилизованные люди, — говорил Тортон.
— Маркус, прекрати! Мы сами разберемся, — встала я к нему лицом, решительно закрывая собой Фила. Мне пришлось сделать два шага вперед. Нельзя допустить, чтобы тот хоть краем глаза увидел изменения.
— О чем ты говоришь? Вижу я, как вы разбираетесь! Просто дикость какая-то. Как животные! — отвечал он мне. Сейчас я не видела в нем почему-то той надменности. Неужели, он действительно хочет попытаться разнять их? Глупец!
Я не успела ничего ему ответить, потому что за спиной все стихло, а впереди только вздохи удивления. Легкий хлопок.
— Что ты с ним сделал? — прошептала изумленно я, оборачиваясь. Зрелище еще то, конечно! Ко мне боком стоит Лоренцо, а на его руках обмякшее тело Фила. А на лице этого прохиндея, невинная улыбочка.
— Что ты сделал? Он без сознания? — выговорил Маркус. Я же слышала стук его сердца и дыхания, чувствовала, что они приходят в норму. Даже из запаха стали исчезать зародившиеся нотки агрессии. Все изменения уже исчезли. Оборотень не способен держать звериный облик во сне или без сознания.
— Ничего я не делал. Он просто потерял сознание. У него такое бывает от перенапряжения, — насмехался Лоренцо. Фил ему это еще припомнит, но главное — все кончилось. Как вот только теперь узнать, не видел ли кто изменений Фила? По испуганным выражениям лиц? Я оглянулась. Ни на одном лице я не увидела ужаса или дикого страха, поэтому сочла, что инцидент исчерпан.
— Вот видишь? Мы сами справились, — язвительно проговорила я, натянуто улыбаясь Маркусу. Он только недоверчиво посмотрел на меня, а потом спросил:
— Он жив? Дышит?
— Конечно, — засмеялась я. Меня удивили его переживания. А от стресса смех мой получился истерическим.
— Можно мне все-таки убедиться? — все в той же озабоченной интонации говорил Тортон. Я обеспокоено оглянулась, но Лоренцо просто кивнул.
— До автобуса поможешь дотащить? Он не из легких, — спросил он. У меня аж глаза на лоб вылезли. Что он делает?
Маркус подошел к ним, приподнял тело Фила и накинул на свое плечо, предварительно прощупав пульс на шее.
— Нервный очень, — посмеиваясь, проговорил Лоренцо. Маркус в ответ усмехнулся, но ничего не сказал.
— Расходитесь все! Концерт окончен! — прокричала я, расчищая ребятам путь. Хорошо хоть, что тащить недалеко было.
— Что у Вас случилось то? — спросил все-таки Маркус, как только положил тело на скамейку остановки. Я, не отрываясь, смотрела на них. Сначала меня удивил Лоренцо своим поведением, а теперь еще и Маркус представлялся вполне вменяемым и адекватным. Странно, ничего не скажешь. А вот, что нас ждет по прибытии домой, мне и представлять было страшно.
