Я бежал по длинным темным коридорам, преследуемый… кем-то. Этот «кто-то» совершенно не производил пугающего впечатления, но бежал я от него так, как будто за мной гнались все злые и добрые силы этого мира. Повороты, бесчисленные двери, за некоторыми из которых я находил новые коридоры. И бежал, бежал и бежал. Оно было за моей спиной, оно было недалеко. Уверенность, что оно преследует, была всеобъемлющей настолько, что, скрываясь бегством, я не чувствовал надежды. Сам бег был единственно возможным процессом, позволяющим ему меня не настигнуть.
Только всему подходит конец. Дёрнув очередную дверь, я смог пробежать лишь с десяток шагов, а затем упёрся носом в выросшую на моем пути стену. Гладкую, белую, сплошную. Попытка обернуться провалилась, меня крепко и плотно обняли сзади, впечатываясь двумя большими упругими сиськами прямо в спину. Это не обрадовало, а наоборот, повергло в ужас. Я прекрасно знал, что эти выдающиеся причиндалы покрыты шерстью. Короткой, очень гладкой, коричневой шерстью…
А затем моего уха коснулось что-то гладкое и твердое…
— ААА!!!
Пулей вылетев из кровати, я поскользнулся на тапке, вписался лбом в косяк, от чего полностью проснулся. С наслаждением ощущая боль в черепной коробке, замер, обнимая ладонями своего спасителя.
— Мааач? — подняла сонную голову с подушки Тами, — Ты чего?
— Да ничего. Сон плохой приснился, — честно признался я, с облегчением понимая, что орал от ужаса, всё-таки, во сне, а не наяву.
— Это что ж такого должно было присниться? — глаз определенно выспавшейся, но не думающей отрывать голову от подушки гномки блеснул любопытством.
— Ну…, - решил я пооткровенничать, заодно используя технику, при которой проговариваемый вслух кошмар прекращает им быть, — Мне приснилось, что Матильда укусила Виталика, и тот превратился в здоровую сисястую звероженщину, жаждущую заняться со мной любовью. Вот от неё я и бегал.
— П-поймала? — выдавила из себя начинающая ухахатываться гномка.
— Да! Но я успел проснуться!
Ржание копейщицы послужило хорошим будильником для подъема всего отряда. Хотя может быть, сработал и протестующий совместный визг Матильды и моего утконоса, которых развеселившаяся гномка пыталась заставить покусать друг друга. Я не разбирался, а пил кофе, унимая дрожь в руках и морально готовясь к отплытию с Агабахабары.
Сам квадрат мы покидать не собирались, всего лишь столичный остров, оказавшийся не самым гостеприимным местом для богатых путешественников, оказавшихся слишком удачливыми. Наша фортуна была в найме Артхуула — мужик оказался очень большим авторитетом и умницей, шугая от нашего отряда всякую мелочь и предостерегая от злачных мест, где можно было попасть на деньги. Работал он предельно честно и вдумчиво, эффективность была на высоте, но, как это всегда и бывает, последствия не заставили себя ждать. Слухи о «везучих лохах» распространились по столице со скоростью лесного пожара, обиды получивших «в морду» артхуульным кулаком множились и… мы быстро стали если не персонами нон грата, то теми, кого обслуживают только по верхней планке. Если она есть. А если нет — цена даже за продающийся с лотка пирожок тут же улетала в космос. Мол, нельзя надуть, так хоть ограбим.
