Бомаск | страница 14
- Она, значит, опытный руководитель? - спросил я.
- Ей еще и двадцати пяти не исполнилось, - ответил Красавчик.
Через несколько месяцев Бомаска уволили со строительства, и он не мог конфликтовать, как рабочий-иностранец, у которого и документы вдобавок не в порядке. Товарищи также не могли выступить на его защиту электрификация ветки уже заканчивалась, и вскоре им всем грозило увольнение и безработица. Пьеретта Амабль устроила его на сыроварню, где у нее были друзья.
В моем дневнике имеется следующая запись, сделанная 8 апреля:
Вчера Жюстен работал на фабрике в ночную смену. Утром я не слышал сигнала сборщика молока. Я подошел к окну. Грузовичок стоял около трех сосен, бидон с молоком дожидался Красавчика у каменного креста. Через некоторое время он появился на крыльце, с ним вышла и Эрнестина, положив руку ему на плечо.
Я вознегодовал. Может быть, я просто-напросто позавидовал итальянцу? Но я старался убедить себя, что мне хочется только защитить счастье Жюстена и Эрнестины, свидетелем которого я был повседневно.
Сегодня я ездил в Клюзо за покупками, пристроившись в кабинке Красавчика.
- Ты что же, так и будешь всю жизнь собирать молоко для сливного пункта? - спросил я его.
- Нет, конечно, - ответил он. - Скоро будет разбираться мое дело. Товарищи с "Ансальдо" пригласили хорошего адвоката. Когда все уладится, я вернусь в Италию.
- Франция велика, - заметил я, - мир велик. Ты и в слесарном деле, и в политике можешь многому научиться в любом другом месте. У тебя нет ни жены, ни детей. Что тебя здесь держит? Ты на все руки мастер и мог бы заработать себе кусок хлеба где угодно: и в марсельских доках, и на каком-нибудь заводе в Бийянкуре, и в джунглях Бразилии. Ну что ты киснешь тут и трясешься по дорогам на разбитом драндулете? Разве ты не понимаешь, что эти горы - царство Спящей Красавицы. Ты проснешься через сто лет и будешь дряхлее старика Амабля.
Итальянец, смеясь, поглядел на меня.
- Я ведь учусь тут французской грамоте, - сказал он. - Дело полезное, раз живешь во Франции. Вот когда не буду больше делать грубых ошибок в диктанте, обязательно отправлюсь поразмять ноги.
- Да разве одна только мадам Амабль знает французскую грамматику? Везде найдутся товарищи, с которыми ты можешь писать диктовки.
- Не все ли равно, где ждать - там или здесь? - сказал он.
Я уже начал терять терпение.
- Послушай, - воскликнул я, - ведь каких женщин ты любил? Генуэзок! Огневых женщин! Не понимаю, что тебе может нравиться в здешних вялых крестьянках.