Я решил абстрагироваться от удручающей картины тотальной нищеты и пялился в грязное окно в ожидании собеседника. Старика не было еще с минуту, но затем шаркающие шаги вновь послышались за моей спиной. Я хотел было обернуться и предложить деду свою помощь, но мне в затылок уперлось что-то твердое и холодное. Я замер на месте.
– Прошу вас, без резких движений, – спокойно сказал Канарис. – На кого работаем?
Я не сразу сообразил, что мне в затылок упирается дуло пистолета и начал оборачиваться, чисто инстинктивно, и тут же получил оглушительный удар в висок. Сначала раздался звон, в глазах потемнело, затем пошли яркие разноцветные круги перед глазами. Начало сильно мутить. Я постарался подняться, но не чувствовал ног. Хотел потереть раскалывающуюся голову руками, но не мог ими пошевелить. Глаза открыть тоже не получалось. Было такое чувство, будто мое тело уже не совсем мое. Я в нем есть, но управлять им не в состоянии. Мысли тоже путались. В раскалывающейся на части голове, они не хотели ни формироваться в слова и предложения, ни дать мне подсказку, что же все-таки происходит. Я потерял чувство времени, пространства и даже не помнил, как оказался в таком положении. Странное чувство. Повторять такое точно не захочется.
Очнулся я от вылитой на голову холодной воды и обнаружил себя на стуле в другой комнате, связанным по рукам и ногам. Интересно, как этот немощный старик дотащил меня сюда? Во мне же, без малого, центнер. В глаза светила лампа, заставляя щуриться и вызывая мучительные приступы головной боли.
– Очнулся? – довольно участливо спросил бывший разведчик.
Я кивнул головой и тут же пожалел об этом. От боли в глазах снова потемнело, комната поплыла перед глазами, и я был готов опять провалиться в небытие. Помогла ватка с нашатырем, которую дед подсунул мне под нос.
– Ну давай, очухивайся, – приказал дед. – Повторю вопрос. На кого работаешь?
– В редакции я работаю, – выдавил я из себя, отворачиваясь от вонючей ватки. – Журналист я.
– Назвался Зильбером, а ни пароля, ни отзыва не знаешь, – сказал старик. – Получается, вы моего связного взяли, да не все выпытали. Кто ты? – повторил он грозно. Я вновь почувствовал что-то холодное у виска.
– Егор Фомич, я же представился. Зильбер я, Яков Васильевич.
– Допустим. Год и место рождения.
– Восемнадцатое мая, тысяча девятьсот семьдесят восьмого. Москва.
Старик засмеялся.
– Под дурачка косишь? – спросил он, продолжая веселиться. – Или это я слишком сильно тебя приложил?
