И она растопырила свои пальцы, чтобы показать, как ей этого не хочется!
— Ах, Юлианночка, — закатив глаза, прощебетала Карина, — как я тебя понимаю!
Девочки время от времени начинали сюсюкать друг с другом. Так они передразнивали свою нелюбимую одноклассницу Эсми. Иногда они увлекались и забывали о том, что это передразнивание, а просто называли друг друга — Кариночкой, Юлианночкой и Шарлотточкой. Время от времени это распространялось и на остальных, хотя от Юстаса за «Юстасичку» или от Лисси за «Лиссиньку» можно было и получить тумака.
— Как я тебя понимаю, — продолжала Карина, — ведь учебнички такие противненькие, такие пыльненькие и в них ничего полезненького!
И девочки, все втроем, так и покатились со смеху.
Юлианна, однако, все равно сердилась на эту глупую суету с библиотекой. Она ревновала брата.
— Ну что он там целыми днями торчит? — спрашивала она.
— Разве непонятно? — спросила Шарлотта.
— Шарлотточка! — всплеснула руками Юлианна. — Ну ты, наверное, понимаешь больше меня! Почему мой брат, который терпеть не мог учиться, в жизни не вбил ни единого гвоздя прямо и никогда не строгал каких-то деревях, вдруг полюбил и книги, и стеллажи эти глупые и все прочее?! Скажи уже, чего таиться!
Она была раздражена тем, что для подруги это не было тайной.
А когда Юлианна была в раздражении, она говорила быстро, громко и грубо. Мама часто говорила, что за это надо бы потом извиняться, но девочка же видела, что подружки не в обиде, так чего зря слова тратить?!
— Лисси тоже все время болтает о книгах и стеллажах, — сказала Шарлотта и отпила из тонкого стеклянного бокала сладко-кислый, восхитительно холодный лимонад.
— Да чтой мне до Лисси? — взвилась Юлианна.
— Не чтой, а что, — тут же поправила Карина. — Ой-ой, Юлианночка, у тебя скоро дым из ноздрей пойдет!
И боязливо поежилась.
Всегда она чего-то робела! Юлианна этого терпеть не могла. Уж если чего и боишься, надо смело смотреть в глаза страху!
— Они просто стесняются говорить друг о друге, — мягко сказала Шарлотта. — Поэтому делают вид, что хотят разговаривать только о библиотеке. На самом деле — папа сказал мне это только вчера вечером! — они там целуются.
Юлианна только-только поднесла к губам стакан лимонаду, и потому прыснула им на своих подруг.
— Чо, правда? — вскричала она. — Целуются? Эти вот двое?!
И, вскочив со своего места, запрыгала на одной ножке.
— Госпожа Маркура не запрещает посещать пансион в каникулы? — спросила она.
