А волк умирал. Айрис поняла, что не может так просто вернуться. Ноги сами повели ее вслед за незнакомцем, который оставлял следы на снегу. Жаль, что в руках нет фонаря. Но облава, похоже, ушла в другую сторону. Казалось, кто-то увел их за собой.
Айрис брела по лесу, не чувствуя страха. Он родной ей с детства. Никто, кроме самих людей, не может причинить ей вред здесь.
Вдалеке блеснули яркими огнями звериные зрачки. Айрис поймала этот взгляд сквозь ветви и короткой вспышкой почувствовала: «Помоги». Волк был ранен, но он не желал зла. Она знала это. Он лежит в небольшом овраге, его ранили те, кто рыскал с фонарями. По снегу растеклось бордовое, почти черное пятно крови, натекшее из серого бока.
Рядом с волком сидел на корточках желтоглазый, касался ладонью загривка.
– Зачем пришла?
– Я могу помочь.
Сомневался – пустить ее ближе или снова прогнать. Точно волк ему родной. Не просто дикий зверь. Странный этот незнакомец! То ли лесник, то ли очумелый защитник животных.
Не было никакой неловкости из-за того, что они недавно целовались, будто влюбленные. Айрис опустилась на колени и настолько сосредоточилась на раненом звере, что не думала больше ни о чем. Красный теплый плащ лег на снег, слившись с цветом крови.
И вдруг так ярко представился здесь ее собственный старый пес, Морис, который сейчас наверняка бьет хвостом и ходит кругами по дому, ожидая хозяйку. И представилось, будто бы он был так ранен, как этот волк, и скулил умоляюще.
– Он умирает. Ты ничего не сделаешь, – проронил незнакомец, тяжело дыша рядом.
– Отойди.
Волк шевельнул головой и взглянул ей в глаза – вдумчиво и так по-человечески, что в груди болезненно сжалось. Айрис поднесла к нему руки и вспомнила, как однажды взяла в ладони раненую синицу. Совсем слабую, замерзшую в снегу. Коснулась ее и почувствовала такое тепло, идущее из сердца, что через руки словно поток огня полился, но не ранящий – целительный.
Вот и теперь незримая сила пронизывала пальцы, струилась по венам. Волк жалобно заскулил еще громче, и желтоглазый схватил за плечо, чтобы откинуть прочь, но увидел, как волк начал дышать ровнее. Края раны стянулись на глазах.
И от волка обратно к ней потянулась невидимая, едва ощутимая ниточка тепла. Айрис почувствовала, как на себе, насколько стало легче и отступила боль.
– Так ты колдовать умеешь? – тихо протянул незнакомец, когда она убрала дрожащие ладони. – Не думал, что одаренные водятся в этом захолустье.
