– Что теперь будет? – прошептала Айрис непослушными губами.
– Пойдем. Согреешься. Все будет хорошо.
– Ты должен рассказать мне все.
– Сколько смогу, – Брен потянул за собой, увидел ее нерешительность и улыбнулся. – Расскажу. Идем.
Айрис даже не помнила, как они оказались около той же злосчастной хижины – обители двуликих, полузверей-полулюдей. Кажется, она плохо помнила сказки, что рассказывала перед сном Мари. А ведь сквозь завывания ветра за окнами в этих сказках говорилось про оборотней, про их коварство, про то, как они хитростью заманивают в свое логово.
Но если она побежит, Брен запросто догонит. А ей пока страшно не хотелось видеть волков – жуткий взгляд, оскал и клыки с кровью дичи.
– У тебя хорошо выходит притворяться человеком, – проговорила она с трудом, когда зашла внутрь. – Даже сочинять истории про чужие армии и побег.
Брен прикрыл за собой дверь и тяжело вздохнул.
– Это я не сочинял. К сожалению. Не хочу сейчас об этом. Ты бледная как смерть. Залезь на печь, я все расскажу, принесу только пару кружек.
Айрис подчинилась оборотню. Что теперь? Она в их лапах, они знают и так просто не выпустят – это уж наверняка. И где-то внутри стыло ужасное чувство: ей и самой не хотелось возвращаться домой. Пусть здесь, пусть пропадет для всех близких, если так наивна, что дважды доверилась недостойным. Пусть лучше жить среди волков и леса, который она любила больше города.
Жаль только Мориса не увидеть… Хотя наверняка отец рано или поздно поднимет тревогу и пса с собой возьмет, а тот вполне может пройти по следу и «услышать» ее здесь. Доживет ли она до этого момента или полуволки уничтожат?
– Что, уже представила, как я тебя здесь убью?
Брен сел рядом и протянул кружку, как уже было не раз. И насколько сейчас все по-другому!
– Представила… – ответила она, а сама завороженно смотрела на его губы и не верила, что за ними острые клыки и близкая смерть.
Скорее – тепло, жар, бегущий по венам, мурашки и невероятная тяга.
– А мне кажется, ты думаешь о чем-то другом, – Брен и сам будто с трудом сглотнул и на миг отвел глаза.
От него так пахло, что хотелось наперекор всему прижаться и молчать. И чувствовать его сердце под теплой рубахой.
– Ты был рожден… оборотнем?
– Да, но моя мать – человек. Отец – оборотень. Он погиб, мать жива и младшая сестра, она совсем маленькая. И она человек.
– Звучит так, как будто ты нормальный.
– А я нормальный.
– Ты ведь превращаешься в волка, у тебя появляются клыки и шерсть. Это ненормально! Это… безумие какое-то, – выдохнула Айрис и поджала к себе колени, чувствуя, как все тело бьет ознобом.
