Будущий свёкр смотрел на меня с вызовом; ему совсем не понравился мой жёсткий характер. Да, я могла идти на многие уступки, я могла быть мягкой и покладистой с Бахтияром, но есть вещи, которые я никогда не сделаю даже ради любимого мужчины.
Бахтияр же, присутствующий при всём этом, явно не знал, что делать и куда себя деть, и мгновенно потерял в моих глазах несколько очков: я увидела сомнение и неуверенность наследного принца, а никак не решимость будущего короля. Наша стычка с Манучером поставила его в тупик, и, хотя все ждали его решения, он так и не собрался с мыслями.
– Я не требую окончательного решения сейчас, – Пошёл на попятную Его Величество, – Но до свадьбы решение должно быть принято. В семье не может быть и короля, и королевы, править должен один. Да, мне дорог сын, но я должен думать о том, кому отойдёт престол Вайолина. Но, могу сказать, что, если Бахтияр займёт трон Эльроунта и присоединит его к Вайолину, все останутся в выигрыше. Подумайте, Ваше Величество, Вам важнее процветание страны или Ваше королевское эго?
– Я всегда действую в интересах страны, – Жёстче произнесла я, – Напомнить Вам, Ваше Величество, кто выиграл войну? – В зале опять повисла оглушительная тишина. Я оборвала её следующей фразой, – Предлагаю Вам отдохнуть до ужина в гостевых покоях. Слуги уже получили распоряжение, Вам предоставят самую роскошную комнату. Не смею больше задерживать.
Мы холодно кивнули друг другу, а после Манучер и Бахтияр покинули тронный зал. Мы с Эрикой остались одни и, кажется, не всё было в порядке.
Я села прямо на пол и истерически рассмеялась. Сначала это был тихий смех, но потом он становился громче. Я схватилась за голову и смеялась на весь зал, постепенно переходя на рёв. Я не могла понять, смеюсь я или плачу.
– Тише, тише, – Эрика села рядом и обняла меня за плечи, успокаивая, – Изабелла, пожалуйста…
Истерика становилась всё более бурной. Казалось, нервы надорвались и лопнули от такого накала. Я уже выла и стенала, когда сестра прошептала:
– Видишь, до свадьбы нельзя было терять невинность… ни в коем случае нельзя…
– Да я её потеряла в шестнадцать лет, когда меня изнасиловали на конюшне! – Вдруг закричала я, – Терять было уже нечего!
Стоило выкрикнуть это, как мне полегчало. И слёзы, и смех прекратились. И вдруг сестра прошептала:
– Бахтияр знал об этом?
Я перевела взгляд на неё. В глазах Эрики читалось беспокойство, и я произнесла:
– Да, он знал, и всё равно согласился жениться на мне. Эрика, на этом жизнь не закончилась.
