— Потому что он — такой же чрезвычайный посланник, как и я. Потому что мы учились в одной школе, и в нас вбиты одинаковые директивы. Ни я, ни он, не можем вырваться из плоскости собственного горизонта событий. Мы с ним одинаковые.
— А у меня есть более простое объяснение, — она нажала кнопку ещё раз, и на столике появился пластиковый пакет с бутербродами и большое яблоко. — Угощайтесь, Курои, — пригласила Салтыкова. — Ешьте. Набирайтесь сил. А я пока буду говорить.
После кофе мой желудок лишь пробудился, так что упрашивать меня не пришлось. Пока мы разговаривали, я потихоньку претворял в жизнь приказ Салтыковой: менял внешность.
Прибавил себе роста, раздался в плечах, укрепил, насколько это было возможно, кости и нарастил мышечный каркас.
Джинсы мне теперь были заметно коротки, а запястья торчали из рукавов толстовки. Менять кардинально лицо я побоялся: без зеркала я просто не представлял, что могло получиться.
Всё это потребовало уймы энергии, и распечатав пластиковую упаковку с бутербродами, я принялся за еду. Ветчина, помидоры, сыр… Вкусно.
— Ваш друг Фудзи с самого начала был вовлечён в интригу, — сказала госпожа секретарь. — Живя на Сикоку и изображая из себя маргинала, он поддерживал связь с Виктором Набунагой, а через него — со своим братом Сётоку. И Бестужев состоял с ним в переписке. Когда появился Шива, а за ним и вы — всеми забытый принц Антоку, — наши заговорщики решили, что пришла пора действовать. То, что Разрушитель всё время вас опережал — заслуга принца Константина, — сердито заявила госпожа секретарь. — Он всё время был рядом, и передавал противникам сведения о каждом вашем шаге.
— Он — сотрудник Тайной Канцелярии Ямато, — пробубнил я, проглотив последний кусок. — Ему доверяют Белый Лотос и Итиро Янака.
Было похоже, что я цепляюсь за соломинку. Но пока я сам, лично, не посмотрю в глаза своему другу — я не буду считать его предателем.
И в то же время… В то же время я вспомнил, как ещё недавно сам думал, что Фудзи ведёт свою игру.
— Янака — босс якудза, — жестко ответила Салтыкова. — А Белый Лотос — его дочь.
— Но она занимает в Ямато такую же должность, что и вы.
— А это значит: имеет очень, очень широкие полномочия.
Наши взгляды скрестились. Салтыкова первой опустила глаза.
— Простите, Курои. Мне понятно ваше нежелание верить. Но я не первый год на службе. И даже не первый десяток лет. И научилась не доверять никому. В том числе — самым близким друзьям.
— А мне? Мне вы доверяете?
