София Николаевна также предложила все обдумать, не спешить с действиями.
Наконец спустя трое суток в мастерской Ивана Крамского появились две барышни. Субботний день был ничем не предзнаменован для портретиста, кроме того, что он выполнял заказ одного из деятелей театральной артели.
– Папа… – проговорила дочь.
София вместе с Софией Николаевной держались порога рабочего помещения художника.
– У нас новость, – девушка переглядывалась с матерью, как бы предупреждая о том, что сама озвучит известие.
София старалась укрыть свое счастье.
– Да, дорогая, – Крамской единожды отвлекся от работы, вернувшись к делу, вновь обратил внимание на часть его семьи.
– Что? – не понимал он. – У нас праздник какой-то?
Он притворно задумался, подыгрывая настроению дочери.
– Нет, то есть да… – не осмеливалась София.
– У нее помолвка, с Боткиным. Сергеем, – помогла ей София Николаевна.
Крамской, державший в это время остроконечную кисть, пытался сконцентрироваться на новости.
– Вот как?! – воскликнул он.
На лице Крамского не угадывалась ни радости, ни сожаления.
– Ну и отлично! – в голове он старался не терять приход вдохновения фотографической карточки от начавшего портрета.
– Ну, мои вы хорошие, а сейчас мне нужно закончить портрет Ленского, а то я ему и так задолжал по дням, – сказал он, вновь стараясь попасть в точку линий.
Шестнадцатилетняя Софи, утвержденная, казалось, мнением своей подруги Татьяной, все же в свои молодые годы никак не хотела сочетать в себе грусть и печаль или разочарование, о котором ничего не знала. И даже скептичный взгляд ее подруги, одной из дочерей купца Третьякова, сдержанной как скала, не разбивал ее мнение о повседневной жизни.
Софи Ивановна Крамская продолжала заниматься живописью. Единственная попытка автопортрета под ее рукой возникла не раз у девушки. Но порыв увековечить себя именно там, где, как показалось, был ее пик счастья, возник именно в середине сентября, когда помолвка с молодым, интересующегося и подающего знания в области живописи человеком совпадал с ее мироощущением.
Для начала это был Аничков мост… Аничков дворец должен, по мнению Сони, обязательно сочетаться как заключение некой сказки из рассказов Шарля Перо. «Ну и что ж, что она не Золушка, зато она умна, обаятельна и станет обязательно отличным преподавателем после курсов в университете, как и ее будущий муж, прошедший столичный университет», – думала она, уже заранее располагая себя к воспитанию молодых девушек, в школе девиц при Смольном которую частично посещала ее подруга Александра Третьякова.
