–А, так у вас ещё и матриархат!? – спросил я переводчика.
–У нас равноправие.
–Ну, какое же равноправие, когда женщина у власти.
–У нас выбирают любого.
Я махнул рукой и ещё раз полюбовался моей моделью. Вот преобразилась и другое дело, сразу на бабу стала похожа! Совсем другое дело! Им всем, кстати, так понравилось слово «баба», что они начали называть им друг друга без разбору, причем, без необходимого эмоционального оттенка, так, как если бы произносили слово «отец» или «человек». Не мог я этого допустить и предложил делиться на «баб» и «мужчин», но слова «мужчина» они не могли выговорить точно так же, как слово «женщина». Любые мои попытки внедрить русские слова (кроме уже успевшего мне поднадоесть слова «баба») в словарь их племени, не обвенчались успехом. Похоже, язык у них совсем не ворочается: «ш», «ф» и «ж» их веселило, словно я клоун на разогреве перед выступлением тигров, хотя все это время я старался быть брутально-серьезным.
В последний день моего пребывания в этом странном обществе (меня должны были отвести на то место, где я их нашел, где они меня спасли, чтобы там меня нашли мои проводники, с которыми они связались через компьютер) я радостно заметил, что многие из девушек теперь носят юбки…и занавесок на окнах поубавилось. Несколько дам даже подошли ко мне со словами благодарности, дескать, в жаркое время дня удобно продувает… Я был горд и рад, пока одна из них не заговорила откровенным басом. Да, это ж был мужик! Я попросил его быстро пойти домой и поменять юбку на брюки, а он заявил мне через переводчика, что я несправедливо хочу нарушить его право не перегреваться в жару, видите ли! Я попробовал ему жестами доказать, что на той даме, которую я раскрасил и разодел первой, все это смотрелось женственно и натурально, потому что она по природе это заслужила тем, что подняла руку.
–Она не поднимать руку. Она не тот, она другой, – ответил мне переводчик.
Что значит это «не поднимать»? Что значит… И тут я понял, что в тот первый раз я раскрасил мужчину… и что добрая половина племени, разгуливавшая в юбках и с макияжем, тоже были мужчинами. Я схватил свою сумку и попросил поскорее увести меня от этих отсталых невежд!
Одна молодая персона по имени Хуана на вопрос: Сколько будет дважды два?», – оригинальности ради ответила: «Пять!». Хуана думала, что невеселые лица вопрошающих расплывутся в улыбках, но этого не произошло. В наказание за ошибку, её посадили за решетку. Посадили к толпе других заключенных, которые толкая друг друга, выкрикивали «пять!» вполне серьезно.
