Эдгар, пёс Жана, которому не терпелось поскорее выбраться из парусника, как только тот причалил, выскочил и вертелся на дебаркадере.
Они поднялись по вырубленной в скале лестнице на её вершину, где стоял маяк с пристроенным к нему домом.
Реми на некоторое время застрял на пороге дома, бормоча какие-то проклятья и ковыряясь в дверном замке, который, по всей видимости, не желал открываться в связи с одолевшей его коррозией. Дверь скрипнула, обозначив, что замок всё же поддался уговорам, и Реми отрыл её нараспашку, хозяйским жестом пригласив молодых людей внутрь.
Резкий запах сырости и плесени ударил в ноздри. Реми, покопавшись в карманах куртки, нашёл фосфорные спички и с их помощью зажёг свечи, находившиеся то тут, то там по всему дому.
– Надо открыть ставни. – Предложил Жан. – Пока ещё не слишком темно и в комнатах станет гораздо светлее.
– Этим пусть займётся Мари. – Сказал Реми. – У нас есть дела поважнее. Жан, я покажу тебе маячное хозяйство, за которым тебе нужно следить.
Они прошли вглубь дома – в ту его часть, где шла наверх, к светильнику, винтовая лестница. Реми первым стал подниматься по каменным ступеням, жестом приглашая Жана следовать за ним.
– Вот наш светильник. – Тяжело пыхтя после подъема, проговорил старик. – Масло в нём ещё должно оставаться, заливать его нужно через это отверстие. – Он показал на крышку, расположенную сбоку тумбы, на которой располагался светильник. То, что надо заводить вращающий механизм, в туман включать сирену, чистить фитили от нагара и так далее и тому подобное, я полагаю, тебе объяснять не надо, не так ли?
– Конечно же нет, Реми.
– Хорошо, Жан. Сейчас ещё не время включать светильник, но погода к вечеру испортится, поэтому зажечь его и завести надо будет загодя, до наступления сумерек.
– Всё это мне известно – я всё-таки три года служил смотрителем. – Радостно закивал головой Жан.
– Хорошо. Теперь спустимся – нужно выгрузить провиант, горючее, запас свечей. – Сказал Реми. – Нужно торопиться, погода скоро испортится.
Выгрузка провизии заняла примерно полтора часа, в течение которых небо наливалось свинцом, серел океан, приобретая металлические оттенки. Солнце лишь изредка пробивалось сквозь тяжёлые тучи. Косые лучи его, падая на бескрайнюю водную поверхность, уже начинавшую вздыматься от свежевшего ветра, отражались мириадами золотисто-бриллиантовых блёсток.
Выделяясь контрастно на фоне сгущавшегося мрака, блики солнца слепили и одновременно завораживали. Завораживала и картина разворачивающейся перед глазами наблюдателей бури, шедшей из внутренних пределов холодного океана.
