– Эй, барин, вон ваши часики, за камнем лежат.
Часы я подобрал, девке дал монетку. А потом решил, что за спрос не бьют.
– Сударыня, мне нужна кухарка и экономка. Пойдете ко мне работать?
– А сколько платить будете?
– В два раза больше, чем вам платят сейчас. И столоваться будете за мой счет.
Девка поставила кипящий самовар на крыльцо и вытерла ладони передником.
– А чего не пойти-то… Пойду. Только, барин, сразу скажу – я не из этих, не из вертихвосток или марух*. Я девица честная, для мужа себя берегу. Руки не распускать.
– Руки точно распускать не буду. Список обязанностей… – договорить я не успел.
– Да справлюсь я, в деревне целую семью обихаживала, а тут один мужик. Послезавтра приду раненько, как рассветет, адрес скажите.
Устинья не обманула и через день была на пороге с узелком в руках. То утро надолго запомнилось и ей, и мне – я показывал новой экономке как пользоваться ванной. А еще на ходу сочинил устную инструкцию к туалету. И уже думал, что она сбежит, напуганная благами цивилизации, но на кухне Устя увидела бабушкин столовый сервиз, приборы с венецианским стеклом и медный кофейник. Я никогда не думал, что в этой простой крестьянкой девушке скрывается эстетка и ценительница прекрасного. Правда, позже выяснилось, что прекрасное она видит только в кухонной и столовой утвари. К вечеру Устя помылась в ванной, перестирала все свои вещи, получила от меня форменное платье, а в качестве поощрения за успехи в учебе я подарил ей чайную пару и ложечку.
Имение в Коломне продавалось со всей обстановкой и скарбом, я забрал только вещи моей бабушки – три сундука разных размеров. Собиравшая их прислуга сложила туда то, что имело отношение к старой хозяйке. В результате, в сундуках была аккуратно упакована совершенно невероятная коллекция предметов. Что-то пригодилось, а что-то просто не поднималась выкинуть рука. Как, например, остатки фаянсового сервиза, которым пользовались в людской – чашка с блюдцем, несколько тарелок, соусник и молочник. Два последних понравились Устинье сильнее, она смотрела на них, как папуас на стеклянные бусы. Так что средства для шантажа и поощрения экономки у меня имелись.
– Барин, а вы не боитесь, что я вас ночью обкраду и убегу?
– Не очень. Красть у меня нечего.
– Это вы так думаете, вон, три сундука добра.
– Такого добра и в соседней квартире навалом.
– А что я вас ночью убью, тоже не боитесь?
– Боюсь, наверное, – от этого вопроса я опешил. – Но не сильно. Соберешься убивать – сделай это быстро и чтобы я не мучился.
