Тиши…
– И я перестал гнаться, потому что перестал догонять, за чем собственно гонюсь. Остановился и решил. Пока могу – прыгаю туда-сюда. Через пруд туда – через пруд сюда. Под травы хруст. Я здесь. Вот он я. Под мокрыми листьями. И столько всего в этом я. Сколько в одной капле воды и в листе. И столько всего во всех нас. Сколько в целом лесу и в реке.
Лед ныряет в теплый медовый бассейн. Старый пес лежит под деревом и наблюдает за ланями. И когда он растворится в красоте – наступит сон.
Девчонка-молчанка по особому поводу спела нам песню. Его любимую. Которую он напевал, когда за ним гнался Большой.
– Голос неземной красоты. – сказал Гвидо.
– Бесподобно.
– Кх-Кх. – закашлял Гвидо. – По-моему нас немного унесло.
Оба дуба улыбнулись.
– Я всего-лишь хотел сказать: «отпусти ситуацию, чувак. Расслабься, займи позицию, в которой тебе будет комфортно и к тебе потянутся. Поверь, выстроятся такие очереди, что ты еще ограничишь часы приема и будешь брать по 18 евро с посетителя. Take it easy, dude. А кто скажет, что ты не прав, тому фокус.
Гвидо оторвал от подлокотника руку, немного потряс ее на весу и выставил вперед средний палец.
– Во! Видали? Еще никому не показывал.
– Ого! – диву давался журналист. – Он тоже наклонен на 5, 30 градусов?
– Ага, наклонено еще кое-что, но в присутствии прекрасной юной дамы с фотоаппаратом и жены, я не могу позволить себе такие наклонности…
Старый невоспитанный лань – вот он кто. Натравить бы на него гепарда. Мигом перестанет рисовать свою мазню.
Через несколько лет Гвидо умер.
Пизанская Башня пала. Так написали в газетах. Де-билы. По хотению держателя пульта все в итоге падает, тонет, сгорает и рушится. Все неймется ей, старой.
Интервью для вас подготовил тот самый психолог без диплома. Ну вот, теперь и эта тайна подсвечена. Одиннадцатый. Хорошо хоть Гвидо никогда не узнает, что я был тем самым новичком в компашке Большого, который предлагал его избить, а в итоге бил слабее всех…
Хахах! Черт, да как же вас легко обдурить! Конечно, не я это был. Я вроде как не-де-бил, да и это вам не трагикомедия.
Но чтобы это ни было, сезон подошел к концу.
Я слышал, уже снимают следующий. А потом будет еще, и еще, и еще. Будут снимать, пока не закончатся зрители. А они, судя по всему, не закончатся никогда.
Перед тем, как поставить точку, от себя хотел бы добавить, что та беседа закончилась согласием. Мы согласились, что жизнь, может, и маразматичная скряга, которая заслуживает хорошего пинка под зад, но ей точно не откажешь в чувстве юмора. И еще она любит, когда все рифмуется.
