Россия, часто выступая гарантом в получении займов третьими странами, никогда не прибегала к подобному гарантированию своих займов.
Опыт же применения международных санкций она приобрела после выхода в 1918 году декрета об аннулировании государственного долга. Вопреки доктрине Монроэ-Драго, отрицающей применение методов насилия в отношении суверенного государства, при отказе с его стороны от выполнения финансовых обязательств по займам, как противоречащих принципам международного права, ведущие мировые державы попытались применить в отношении РСФСР венесуэльский вариант силового давления23. Однако в России он явно не удался: интервенция, как известно, закончилась поражением стран Антанты.
Отказавшись оплачивать государственные долги, советское правительство не только лишило себя возможности размещать государственные займы за рубежом, но и серьезнейшим образом подорвало доверие к государственному кредиту в широких слоях российских граждан, что вскоре обусловило необходимость принудительных массовых заимствований.
Обобщение приведенных фактов и суждений позволяет сделать следующие выводы.
Утратив в XVIII веке частноправовые черты, присущие займам монархов предыдущих столетий, государственный кредит в России постепенно отказывался и от способа обеспечения подобных договоров – залога драгоценностей, недвижимости и определенных источников дохода. Обеспечением исполнения обязательств, вытекающих из договора государственного займа, стала общая (бюджетная) платежеспособность империи. Поэтому решающее значение приобрела превентивная защита интересов держателей государственных ценных бумаг, выраженная в совокупности публично-правовых гарантий, неотъемлемым образом включенных в финансовую систему. Их развитие и неуклонное исполнение государством-должником своих обязательств укрепляло доверие потенциальных займодавцев и позволяло привлекать средства в колоссальных масштабах. То, что российский государственный кредит был далек от совершенства, в принципе, не вызывает сомнений, однако тот факт, что из кризисов правительство старалось всегда выходить с наименьшими потерями для держателей государственных ценных бумаг, заслуживает уважения.
В сфере государственного займа очень остро ощущается шаткость правовых конструкций; ни публичное, ни частное право не гарантированы от нарушения сувереном, а посему существенное влияние оказывают политические перемены и экономические кризисы. Все это актуализирует признак алеаторности государственных заимствований, который ни в прошлом веке, ни сегодня достаточно не учтен.
