Кайра смотрела на распростертое тело.
Недоумение. Страх. Сочувствие. Жалость. Жалость. Жалость.
Этот солдат, ещё минуту назад грозно нависающий над ней, лежал у ее ног бесформенной кучей. Молодой парень, который был совершенно не готов увидеть аттерн. Когда воздух в метре от него начал плыть и искрить, он отреагировал единственным доступным способом – стал стрелять. И все пули, что успели вырваться из ствола, в преломлении пространства, вернулись к нему рикошетом. Он рухнул на пол и на его лице застыло выражение крайнего удивления.
Кайра чувствовала, что по лицу текут слёзы. Человеческие слёзы застилали глаза существа, пришедшего на Землю с миром и убившего человека. Что же она наделала?! Она слышала крики и выстрелы на улице. Аттерн готов, можно уходить. Но что полковник?
Любопытство, ужас, трепет, нежность, страх, надежда. Три минуты.
Она встала на четвереньки, испачкав колено в крови. Развязать руки никак не получалось. Вдруг за спиной послышались торопливые шаги. Хрусть—хрусть. Она замерла.
Человек подбежал и одним быстрым жестом разрезал веревку.
– Давайте, давайте, барышня! – кричал Макавеев.
Он был весь в грязи. Всклокоченные волосы, царапина на лице. На рубашке с правой стороны расплылось алое пятно.
– Ну! – Он рывком поднял ее на ноги и пихнул в сторону открытого портала. – Объясните всем, что мы не со зла.
Кайра оглянулась в последний раз. Сейчас все эмоции исчезнут и станет легче.
– Спасибо! – только и смогла сказать она.
Аттерн принял человеческое тело и разметал его на атомы. Сущность кайоритянина скользнула в коридор между мирами, и все исчезло.
***
Только сейчас Макавеев почувствовал боль и зажал рукой рану. Он смотрел на чудо – а чуда больше не было. Вот только минуту назад здесь был инопланетянин, портал, связь двух планет. А сейчас только заброшенный сарай, кучи мусора и мертвое тело.
Он тяжело вздохнул. Потери, это всегда тяжело. Но на войне потери неизбежны. А сейчас перед ним лежал молодой боец, погибший глупо и зря. Рука сама собой сжалась в кулак. Его звали Илья.
Полковник медленно повернулся и вышел наружу.
Пашков так и лежал без сознания возле машины. В драке он сильно приложился головой о колесо.
“Ну жить будет, паршивец. Он еще ответит за смерть солдата” – подумал Александр Валерьевич.
Высоко в небе, над ними, кружил орёл. Эта гордая птица всегда смотрела вниз, на добычу. Ему никогда не приходило в голову взглянуть вверх. А ведь там были звёзды.
Макавеев посмотрел в небо и пробормотал:
