– Мы немедленно отсюда уезжаем! – ультимативным тоном объявила Надежда Андреевна.
– Мама… Саша тебе всё рассказал? – девушка осторожно приподнялась на локтях.
– Да, а что, он должен был скрыть? – мама встала и принялась ходить туда-сюда по комнате, – То ли ты действительно видела привидение, а он не видел, то ли у тебя съехала крыша на свежем воздухе и без телевизора, то ли ты нас разыгрываешь? Но в любом случае мне страшно. Зеркало снова висит на месте. Я спрашивала у персонала – оно было в номере до того, как мы в него вселились и никто – заметь, ни один человек – не забирал его ни для каких целей! – она даже подняла вверх указательный палец, – И этот смех – я явно его слышала, я не сумасшедшая, в отличие от некоторых, – И Надежда Андреевна покосилась на полусидевшую на кровати в полнейшей растерянности дочь.
– Мама! Я не хочу отсюда уезжать!
– Я догадываюсь, из-за кого! – закивала мать головой, – Ладно, подождём ещё день. Сегодня вечером костюмированный бал, надо будет пойти выбрать одежду. Разоримся мы здесь! – застенала мать и удалилась из комнаты.
«Это он меня долго ждал?» – размышляла, оставшись в одиночестве Анна, – «Значит, он меня знает? Нет, не может этого быть… Господи! Ну конечно!..» – и девушка, не обращая внимания на слабость, выскочила из кровати, быстро оделась и побежала к выходу.
– Куда? – крикнула мама, – Тебе лежать надо, припадочная! Даже не позавтракала!
– Мам, со мной всё в порядке! – ответила Аня на лету, – И есть я не хочу!
– Уж какое там – есть, раз горит!
Анна довольно быстро разыскала экскурсовода – Елизавету Тихоновну, та обитала в архиве, разместившемся во флигеле особняка, и спросила, нельзя ли перечитать историю этого дома, а главное – его хозяев, и нет ли их фотографий или хотя бы портретов. Вообще-то Аня ожидала, что хозяйские старинные портреты будут развешаны в столовой или в кабинете, но их, на удивление, нигде не было.
– После самоубийства жены её муж распорядился убрать все их семейные портреты, – объяснила Елизавета Тихоновна, – они все и пропали.
Хранились, наверное, где-нибудь в кладовке, а потом сгнили – за ними ведь определённый уход нужен. А остальные картины – во время советской власти были либо проданы – наиболее ценные или выкинуты. Зачем политработнику портрет старого князя? Одна фотография сохранилась, кто-то обнаружил её под матрасом старой кровати, сейчас покажу.
Анна сидела на диванчике, листала краткую историю усадьбы и ждала, пока Елизавета Тихоновна разыщет снимок среди многочисленных папок, которыми были завалены полки высокого книжного шкафа.
