– Кирилл Алексеич!
Никто не отозвался.
– Кирилл Алексеич!
Ровным счётом ничего.
– Кирилл Але…
«Избавьтесь от остальных» – кто-то проговорил прямо в ухо княжны. Она вздрогнула.
– Вы слышали? – спросила она и завертела головой по сторонам.
– Нет. Нет. – закачали головами барон, Пётр и Зиночка.
– Прошу вас, подождите меня снаружи и открыла дверь.
Часы начали бить: бом, бом, боммм…
Зиночка покидала комнату последней, как вдруг какая-то сила захлопнула перед нею дверь.
Боооммм!!… – раздался последний удар. Зиночка часто задышала и превратилась в княгиню.
– Кирюша! Мальчик мой!
Перед Натальей Осиповной возникла полупрозрачная фигура Каримского.
– Мама!
– Где ты, Кирюша? Я чувствую, ты здесь!
– Мама, вот же я, перед тобой.
– Не слышу, не слышу, милый.
– Мама! Мама1 Я уж не тот, каким ты меня помнишь!
– Кирюшенька, где ты, голубчик! Не слышу и не вижу тебя! – княгиня сновала туда-сюда по комнате, натыкаясь на все попадающиеся на пути предметы и ощупывая их старыми, подагрическими пальцами.
– Маменька, маменька! – призрак всхлипнул совсем по-детски и исчез.
– Зина, Зинуля! – закричала княжна.
– Её больше нет! – взвизгнула Каримская и уставилась на Наталью сверкающими злыми глазами, – Месть! Моя месть страшна!
– А-а-а! – закричала княжна и застучала кулачками по закрытой двери.
– Теперь твоя очередь! – злорадно прохрипела Каримская и сдавила своими бугристыми пальцами шею Натальи, та могла лишь лихорадочно глотать воздух и скрестись ногтями по двери.
Дверь открылась рывком, на пороге стоял Пётр. Он тут же схватил княгиню за руки и отцепил её от Натальи. Глаза Каримской с большей силой налились кровью, и она набросилась на Василевского, тот увернулся и швырнул мстительницу в угол.
– Наташа!
Княжна не могла отдышаться, шея её пылала и будто сама продолжала сжиматься.
Зиночка, лежащая на полу, неуклюже поднялась, подбежала к сестре. Петр настороженно следил за ней.
– Наташа, Наташа! Я видела привидение!
Было решено поместить Зиночку в комнату без окон и с крепкими дверьми, у которых поставили слугу, Александр устроился в соседней комнате и всю ночь прислушивался к звукам из спальни жены, но та, кажется, вела себя спокойно.
Это была очередная бессонная ночь подряд. Под глазами Натальи Осиповны образовались синеватые мешки, взгляд потускнел.
Княжна переоделась в длинную ночную сорочку, расчесала волосы, как в дверь постучали. Она накинула сверху бархатный пеньюар и крикнула «Антре». Сквозь дверь проник призрак Каримского.
