Амита и Оза захихикали, но пошли сзади, сосредоточенно прислушиваясь. Юля потихоньку начала рассказывать, разумеется, опуская ненужные подробности. Она описала знакомство с Эйметом, сгладив некоторые неприятные моменты, зато подробно поведала о выздоровлении драка.
Лилия теребила край теплого платка, старушечьего на вид и вытертого до дыр. На ее лице отражались противоречивые эмоции. Когда девушка услышала о причине «смерти» Эйма, черты ее исказились. Ей потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя.
Юля же тем временем успела осмотреться. Увиденное ее не порадовало. Огромные пыльные комнаты почему-то казались душными, давящими. Их обставляли, когда в семье еще были деньги, и бывший хозяин явно не скупился, больше ориентируясь на цену и вычурность, чем на стиль. Тяжелые, массивные столы и стулья, громоздкие полки — у Эйнара из рода Корнееров напрочь отсутствовал вкус.
Юля сверилась с копией договора. Ну конечно, кто б сомневался, наш пострел везде поспел! Обстановку нельзя продавать, а часть дома — сдавать. Лилия будет получать небольшую сумму, если останется в особняке и сохранит тот же штат слуг, мебель и ее расстановку. Что, и кушетку ближе к огню не переставить?
— Нет, — подтвердила Лилия. — Нельзя менять обстановку. Зато теперь я могу приглашать гостей, общаюсь с родней и друзьями. Даже это меня радует, раньше было хуже. Вот, благодаря госпоже Ол-Анеер познакомилась с вами.
— Однако, — вздохнула Юля, — в вашем случае толку от меня мало. Боюсь, помочь я вам не смогу, по крайней мере в том, что касается условий проживания в этом доме. И гонорар не получу. Лилия, вы никогда не задумывались о том, что лучше сбежать, чем вот так прозябать?
Девушка вздрогнула и огляделась. Амита и Оза сделали знак: рядом никого. Лилия подошла ближе и зашептала:
— После смерти Эйнера я несколько раз планировала побег. Пока он был жив, об этом и думать было страшно — он мог нанять ведьму и найти меня. И тогда смерть показалась бы мне лучшей альтернативой. Но теперь… — девушка обняла себя руками. — Я собиралась уйти из дома после получения очередного пособия из гнезда, написать записку, оставить шаль и туфли у реки. Лед тает, вода в реке темная и бурная. Я бы могла переодеться в простолюдинку, уехать, найти работу, любую. Но мои родители… для них это будет огромный удар. Я и так несколько лет была для них практически мертва, и попрощаться с ними навсегда… не знаю, думаю, это выше моих сил.
