Арнакс Жард. Отрывок из летописи Верландии.
Дождь тяжёлыми, крупными каплями падал на лицо, стекая за шиворот. Рубашка прилипла к телу Брайтона. Опасаясь погони, он гнал три дня и впервые уснул с заходом солнца, поэтому сейчас продолжал дрожать от холода, надеясь дождаться рассвета, до которого оставалось пара часов. С трудом открыв глаза, он некоторое время смотрел сквозь ветви деревьев, пытаясь собраться с мыслями. Размяв затекшую шею рукой, он достал из сумки хлеб и копченое сало с чесноком. Фляжка была почти пустой, но на завтрак ему осталось несколько глотков крепкой пшеничной водки. Дождь лил уже несколько часов, небо было затянуто серой пеленой и солнце совсем не просвечивало. Кобыла Брайтона выписывала недовольно фыркала и перебирала копытами, пытаясь порвать привязанные к дереву удила.
– Чёртова танцовщица, а не лошадь! – проворчал Брайтон, запивая хлеб с салом водкой, которая раскатывалась по телу и начинала греть озябшего мужчину.
Скромно позавтракав, Брайтон сложил попону, в которую заворачивался ночью, в сумку, пристегнутую к лошади, поправил капюшон плаща и сел в седло.
Путь был долгий, Брайтон волновался о судьбе друга. Надежда была на то, что в лучшем случае его кинут в темницу, и у него будет несколько дней до казни. Мужчина гнал кобылу как проклятый, казалось, словно сами черти подгоняют его вперёд. Молния разорвала небо белой полосой, прошло уже четыре часа, а дождь только усиливался.
– Ладно, гнедая, беру свои слова обратно! – заулыбался Брайтон, обращаясь к лошади. Впереди по тракту показалась маленькая деревушка.
Мужчина въехал на главную улицу, которая к его большому удивлению оказалась ещё и единственной. Из домов никто не вышел, чтобы встретить путника. Брайтон останавливался у домов и стучался в каждую дверь, но никто не открывал.
– Что за чертовщина, разгар дня, дождь, а никого дома нет – вслух рассуждал он.
Впереди оставалось два дня пути, а припасы закончились. Брайтон вспомнил о небольшом городке Тирендерг и направился к нему. Проехав три часа на восток, Брайтон увидел стену из частокола впереди. На улице начинало темнеть, он поддал лошади по бокам, и она прибавила шаг.
Когда ворота частокола открылись, на улице была глубокая ночь. Заблудиться в Тирендерге нужно было постараться, все улицы в этом городе стояли параллельно друг другу с переулками каждые три дома и вели к высокому трехэтажному особняку наместника Сульки. Он был толстым и старым пронырой, который убил родного брата, чтобы захватить власть в Тирендерге. Как ни странно такой жестокий подход оправдался, и Сулька стал прекрасным правителем, даже смог поднять военное дело в маленьком городке.
