Огромный серый волк кружил в диком вальсе с могучим альбиносом, постоянно скалясь и разбегаясь в разные стороны. Их битва напоминал танец, красивый и смертельный. Раны на шкурах постепенно покрывали обоих волков, рык наполнял лес, но вскоре вожак захрипел в мертвой хватке белого волка. Пляска оборвалась, как закончившийся бал.
***
– Левардье, неугомонный ты чёрт. Открой свои глаза, мы живы! – Гиёмо пытался разговаривать с солдатом.
Мужчина улыбнулся, не открывая глаза. Телега ехала достаточно быстро, всех раненых положили на солому и везли дальше от поля сражения. Колёса скрежетали, а дышла скрипели на морозе. На лицо раненого Левардье падали крупные снежинки.
***
Стая бежала вперёд, преследуя зверя. Дикие и голодные волки не замечали крепчающего мороза. Серая стая бежала за большим белым вожаком. Кости захрустели под лапами альбиноса, и добыча упала, стая принялась есть. Суровая зима и охотники истребили почти всю добычу в этих краях. Лёва поднял свои голубые глаза к небу и радостно завыл. Обглодав всё до костей, стая двинулась вперед к пещере. В зубах он нёс кусок мяса, ведь в пещере ждала волчица и несколько молодых голодных волчат. Подходя к пещере, они услышали крики людей.
– Охотники – подумал Лёва, понимая, что снова придется выводить стаю, но было поздно.
Стрелы свистели над головами его собратьев. Волк, бежавший слева от него, упал бездыханным на снег. Стая начала метаться, путь им перекрыли охотники на лошадях с длинными луками. Волки падали один за другим. Лёва вцепился в руку охотника, который давил его собрата рогатиной. Засвистел лук, белый волк отпустил руку и увернулся от стрелы, которая предназначалась его брюху. Понимая, что почти всю стаю перебили, Лёва бросился в лес от охотников и выбежал на заснеженную опушку, стрелы били почти в спину белому волку. Вдруг перед ним возник огромный мужчина. Волк бросился на него, чтобы в очередной раз услышать хруст костей под своими лапами, но мужчина поймал его и сказал:
– Лёва, сын, притворись мертвым, я отнесу тебя домой!
Подъехавшие охотники увидели мёртвого волка, лежащего на снегу.
– Петро, ну ты и молодец! Мы гнали этого стервеца от самой пещеры!
– Ну что, считайте, загнали. Вы, мужики, не гневайтесь, но эту шкуру я заберу себе и сделаю жене воротник.
– Дело твое, Петро, только его шкура стоит пять корон каждому – ловчий заулыбался.
Петро кинул ему в руки мешочек монет и сказал:
– Здесь пятьдесят корон! Поделите как-нибудь между собой! – мужчина взвалил волка себе на плечи и понес его в деревню.
