Ни у кого, видно, и сомнений не возникло – это Рейдер, которому пески с детства привычны, и сам Вейдер.
– До темноты – отдых, – распоряжается лорд и замолкает.
Ну слава всем силам! Наверное, у меня на лице такая же радостная ухмылка, как и у остальных.
– Сэр, замечу, что мы можем пересечь пути местных племен, – выуживает лишние сведения из своей необъятной памяти лейтенант. – Они считаются опасными.
– Племена? – недоверчиво хмыкает серж. – Это что, дикари? Да чего их бояться…
– Сержант, – голос Вейдера по-прежнему спокоен. – Снаряд ружья тускенского рейдера с двухсот метров пробивает стальной лист. Гаддерфай рубит пополам многие бластерные винтовки. Вы уверены, что здешние жители вооружены хуже?
Серж затыкается. Наверное, думает о том же, о чем и мы все – откуда Вейдер это знает?
– Отдыхайте, – четко произносит он, и нам остается только последовать команде.
Запись 005
Теперь идем ночью. Конечно, так попрохладнее; солнце не жарит, и духоты поменьше. Но вот песок никуда не девается, и ведет себя как последний гамморреанец в любое время суток.
Кажется, будто он в сапоги и во все вообще щели набивается. Умом понимаю, что это бред – у нас доспехи даже вакуум держат (правда, недолго), так что песок туда засыпаться не может. Но впечатление – именно такое.
Днем-все-мы-тут - и не так уж тяжело,
Но-чуть-лег-мрак - снова только каблуки.
(Пыль-пыль-пыль-пыль - от шагающих сапог!)
И нет сраженийна войне!
Опять Мелодик… Сквозь зубы советую ему заткнуться, пока серж по шлему не врезал. Затыкается. На минуту. Потом затягивает что-то такое же жизнерадостное.
Откуда он их столько знает, этих песен?
Смотрю вперед. Странное дело; лорд Вейдер в эти пески как-то очень хорошо вписывается. Вроде бы двухметровая фигура в черных доспехах должна тут быть за километр видна… но он как-то умудряется выглядеть куда менее чужим, чем мы. Во всяком случае, мне так кажется.
Винтовка кажется какой-то куда более тяжелой. Но мысль о том, чтобы ее бросить, мигом проходит. Во-первых, тогда серж много чего скажет. А во-вторых, я помню, что Вейдер сказал о пустынниках.
Если он прав, то я хочу быть с оружием.
Лейтенант Лойрик старается держаться как офицер; правда, то, что фуражку он заткнул за пояс, немного портит образ. Он вообще старается всегда выглядеть «достойно» и «как подобает имперскому офицеру». Даже собирался в бой идти с выпрямленной спиной и высоко поднятой головой.
Правда, я слышал, как полковник Крайм ему сказал: «На параде так держись сколько хочешь; на поле ты так два шага пройдешь. Потом тебе что-нибудь прилетит в голову, и лично я твои мозги по канавам собирать не буду». Плюс еще десятка полтора разных слов, которых нет в уставе.
