— Он… мертв?
Я не знаю, как я говорю так спокойно, когда я почти уверена, что должна паниковать.
— Просто потерял сознание, — говорит Аноним с пренебрежительным нейтралитетом, свойственным только психопатам.
После того, как я медленно встаю, я на пару сантиметров приближаюсь к своему телефону, который лежит на траве, мигая от сообщения.
Вероятно, Кэролайн. Тем не менее, Аноним достигает его первым несколькими целенаправленными шагами.
Он переворачивает его, засовывает в карман джинс, затем указывает на своего неподвижного друга. Хотя, возможно, друг это преувеличение, учитывая, что он вырубил его одним ударом.
— Он может быть слабаком, но он прав. Звонить в 911 крайне неразумно и граничит с безрассудной глупостью.
— Тогда я не буду. Могу я вернуть свой телефон? Я хочу домой.
— Ночь еще только начинается. — он приближается ко мне с нарочитой непринужденностью. — Кем ты должна быть сегодня? Ведьмой?
— Роковой женщиной.
Я не вижу его лица, скрытого за дурацкой маской, но наступает пауза, и клянусь, что его глаза блестят в тусклом свете. Они выглядят темно-синими, как мистические глубины безжалостного океана.
— Вот как это будет, роковая женщина. Ты составишь мне компанию, пока не закончится Ночь Дьявола.
— С чего бы мне это делать?
— Или так, или я запру тебя в каком-нибудь подвале, где никто не сможет тебя найти, пока не явится уборщица. Что, если я правильно все помню, может занять несколько дней, в зависимости от того, необходимо ли домовладельцам что-то из подвала или нет.
Моя рука сжимается в кулак, но я медленно отпускаю, когда его внимание переключается на нее. Я вижу, что он делает, но эта тактика запугивания на мне не сработает. Не тогда, когда я узнала их все от своего отца.
— Разве не должен быть третий вариант, когда ты, я не знаю, просто отпустишь меня?
— Не тогда, когда ты можешь навлечь на нас неприятности.
— Меня не интересует то, что я услышала, и я достаточно ценю свою жизнь, чтобы не болтать о вас всех. Так что отдай мне мой телефон, и мы сможем не мешать друг другу.
— Мне нравятся твои волосы, так что я не против остаться в них.
Через секунду он оказывается передо мной, и я сталкиваюсь лицом к лицу с его запахом. Это смесь кедрового дерева, дыма и сигарет премиум-класса. Европейские сигареты, которые мой отец привозил специально из Италии.
Но это не единственное, что меня раздавливает. Его присутствие. Раньше я думала, что он высокий, но теперь он возвышается надо мной, легко пригвоздив к месту своими огромными размерами и широкими плечами, которых не должно быть ни у одного подростка.
